Сокровища животного мира - страница 11

Есть у него близкий родственник — водяной мангуст (Atilax paludinosis), у которого столь же скрытное поведение и неприметный вид, хотя спинка его пересечена элегантными полосками. Зверек тоже обожает крабов и охотится на них возле жилищ человека.

Другой враг крабов на открытых местах — лягушка Rana occipitalis, которая тысячами уничтожает крабью молодь.

Мне пришлось дать научное название этой лягушки по уважительной причине — общепринятого названия у нее нет. Думаю, что сейчас самое время сделать небольшое отступление по поводу сложностей номенклатуры, чтобы больше к этому вопросу не возвращаться.

Во время экспедиции мы собрали больше семи тысяч животных, относящихся к 450 видам. Цифры приблизительные, потому что некоторые группы до сих пор не определены и не имеют названия. В коллекции оказалось 92 вида млекопитающих, 64 вида различных рептилий (пресмыкающихся), включая змей, 46 видов лягушек и около 250 — разнообразных пауков, многоножек, паразитических червей, клещей, крабов, рачков, моллюсков, скорпионов и прочих. И только небольшая горсточка из всего этого множества достаточно известна, чтобы заслужить собственные названия, а довольно большое число форм, совершенно новых даже для ученых, и латинские-то имена получили совсем недавно. Вот почему мне ничего не остается, как представлять живые существа, которых я описываю, под их пышными научными именами.

Кстати, это может послужить двум целям. Во-первых, даст ответ на неизменно возникающий вопрос: что заставляет ученых присваивать столь ослепительные титулы скромным и незаметным животным? Во-вторых, послужит как бы подтверждением тех голых фактов, которые мне волей-неволей приходится включать в свой рассказ.

Если на то пошло, факты, сообщаемые о львах и носорогах, легко поддаются проверке или обсуждению, чего нельзя сказать о сведениях, касающихся волосатой лягушки, — здесь необходима полочка, на которую ее можно уверенно поместить. В этом и заключается роль научного названия — оно дает ключ к специальной зоологической литературе, надо признаться, чудовищно сложной.

Этот принцип точного и полного наименования животных проистекает из необходимости классификации животного мира всей земли, а не только какой-то отдельной области. Только на островах Великобритании насчитывается больше двадцати тысяч различных жуков, а когда изучаешь такую страну, как Камерун, их число и разнообразие практически безграничны. В Англии у нас всего три вида лягушек, в Мамфе их по меньшей мере пятьдесят. Попробуйте-ка выдумать пять десятков разных наименований для лягушек и при этом не свихнуться или не насажать грамматических ляпсусов! Я тешу себя надеждой заинтересовать вас рассказом об этих животных именно потому, что о них так мало известно.

Вернемся к R. occipitalis. Имя этой лягушки буквально означает «затылочница звучащая». Римляне называли лягушку Rana, но это слово происходит от более древнего санскритского слова га или гаи, которое значит «тот, кто производит звук». A occipitalis говорит об очень широкой голове, и в действительности она очень объемистая, так что латинское наименование во всех отношениях обоснованно.

Этих лягушек великое множество на всех открытых прогалинах в тропических лесах. Живут они в основном в воде, чаще всего неподвижно лежа у поверхности, а их глаза выглядывают из воды, как перископы. Лягушки достигают 15 сантиметров в длину и очень прожорливы: глотают насекомых, пауков, крабов, более мелких лягушек и почти все, что им попадается. Если бы на свете не было их и им подобных обитателей вод, человеку было бы гораздо хуже, чем сейчас, в тамошнем нелегком климате. Эти животные поглощают несметные полчища комариных личинок за год, и, если бы не они, переносчики смертельно опасной желтой лихорадки и малярии так расплодились бы, что человеку пришлось бы убираться из этих мест.

У R. occipitalis белое брюшко с кокетливыми черными пятнышками понизу. Нашим препараторам и коллекторам эти лягушки доставили немало неприятностей. Несколько крупных особей, которых нам принесли живьем, мы посадили в большой горшок, накрыли его крышкой и придавили камнями. Лягушки принялись дружно прыгать — в такт! — сшибли крышку и сбежали, пока мы занимались другими делами. К тому времени, как была обнаружена пропажа, они успели разбежаться во все стороны. Часть «ушла в кусты» — так здесь называют возвращение под кров родного леса, а часть повела себя странным и самым неподобающим образом. Они как-то ухитрились пробраться в спальню (точнее, в то помещение, где все мы спали) и нашли укрытие в сосудах, о которых не принято говорить во всеуслышание.