Сокровище троллей - страница 12

стр.

– Все, не все – что тебе за дело? – обиделся за невидимого напарника Тетива. – Сам-то что умеешь?

– Сам-то хорошо знаю карраджу.

Тумба что-то одобрительно буркнул. Карраджу – «смертоносное железо» – древнее искусство мечников. Сам Тумба им не владел, предпочитал дубину-голубушку…

– Карраджу – это дело, – оценил Тетива. – Этак ты нам и впрямь сгодишься.

– Эй, а ты чего это решать вздумал? – ревниво вскинулся Тумба. – Ты, что ли, у нас в атаманах ходишь? К атаману его надобно вести, вот что!

– Это ты верно сказал, – признал Тетива правоту приятеля. И повысил голос: – Эй ты, телок неуклюжий, выбирайся сюда.

«Телок неуклюжий», вывалившийся на дорогу, оказался мосластым долговязым подростком лет пятнадцати.

– Возьми лошадку, – скомандовал Тетива. – Отведешь… сам знаешь к кому. Скажешь: поберечь просим.

Путник без спора отдал повод трофейной лошадки в красную от холода лапку подростка. И снова чужак показался лучнику добродушным волком среди волчат.

– А ты, добрый человек, с нами пойдешь, – строго сказал ему Тетива. – Пусть атаман решает, сидеть ли тебе у нашего костра.

* * *

– Я на своем дворе бесплатно никого не привечаю, – с головы до ног оглядел Кринаш однорукого нищего. – Пожалеешь одного, пустишь переночевать задаром, а потом набежит ватага таких, охочих до дармовщинки.

– Хозяин, да неужто выгонишь? – взмолился нищий.

– Не выгоню, ясно-понятно. Но ужин и ночлег отработаешь. Ступай на кухню, моя Дагерта тебе такую работу подберет, чтоб и одной рукой можно было управиться. Воды в бочку натаскаешь или еще что…

– Да ладно тебе, Кринаш! – раздался от ворот веселый голос. – Пусть бедняга отдохнет, я заплачу за его ночлег и ужин. Авось не разорюсь.

Забыв о нищем, Кринаш с широкой улыбкой обернулся к воротам: нагрянули настоящие гости!

Молодой человек в полушубке на волчьем меху спрыгнул с седла. Хозяин поспешил навстречу.

– Рад снова видеть моего господина в «Посохе чародея»!

– Снова? – удивился приезжий. – Ты узнал меня? Но я же в этих краях был только раз, и то давненько.

– Осенью девяносто третьего, – без запинки уточнил хозяин. – Челивис Парчовый Кошель из Рода Вайсутар.

– Верно… ну и память у тебя!

– Да как же забыть? Тогда целая толпа гостей прибыла… а я только потом узнал, что среди прочих, под дорожным именем, был сам принц Тореол, нынешний наш король!

Гость хмыкнул. «Дорожное прозвище» – это было сказано вежливо и осторожно. Да, многие принимают на время странствий прозвище, чтобы обмануть неудачу. Но принц Тореол был вынужден это сделать: он обвинялся в покушении на убийство своего дяди, короля Нуртора. Челивис и не подозревал, что путешествует в компании государственного преступника, которого судьба ведет прямиком на престол Силурана!

– Государь этой осенью изволил побывать в наших краях – и опять завернул в «Посох чародея»! – с законной гордостью сообщил Кринаш.

– Ого! – оценил новость Челивис. – Ну, я, конечно, не король, но тоже к тебе второй раз завернул. Найдешь местечко для меня и моего слуги? Вот он – Дабунш Говорящая Наковальня из Семейства Бербал.

И обернулся к своему спутнику, который тоже успел покинуть седло и теперь держал под уздцы обеих лошадей – свою и хозяйскую.

Кринаш бросил оценивающий взгляд на слугу.

Ясно-понятно, полукровка-тролль! Кринашу таких приходилось видеть. Бывает, тролли воруют женщин не для еды, а для другого… Казалось бы, какое уж тут «другое», если тролль раза в два выше человека? Но говорят, что у этих громадин мелковат не только мозг…

А с этим детиной и сомнений нет. В лицо ему Кринаш глянул снизу вверх, а ведь он и сам не коротышка. И плечи у парня такие, что хоть боком в дверь проходи… а шеи не видно, круглая башка словно вбита в плечи.

Из полукровок выходят хорошие наемники, но чтоб в слуги этакого брать?! Одни глаза чего стоят – злющие, как у росомахи.

Кринаш даже обернулся: на кого это Дабунш с такой ненавистью уставился мимо его плеча?.. А! Должно быть, на подошедшего к господину однорукого нищего, больше не на кого, не на хозяина же… Ясно-понятно, недоволен, что всякая шваль здесь крутится.

А Челивис тем временем продолжал добродушно: