Солнце в крови. Том первый - страница 10

Саде совершил переворот в еврейском военном мышлении и впервые выдвинул принципы, на которых и сегодня во многом базируется стратегия и тактика израильской армии. «Мы не должны сидеть, как куры в курятнике, и ждать нападения врага, — говорил Саде. — Перехваченная инициатива — залог победы. Мы должны первыми наносить им удары внезапные и точные, там, где они меньше всего этого ждут».

Саде создал мобильные отряды хорошо тренированных бойцов, овладевших тактикой ночного боя. Эти люди возникали из мрака ночи, наносили удар и исчезали. Они устраивали засады на дорогах, ведущих к еврейским поселениям, и громили арабские отряды, как только те выходили из своих баз. Коммуникационные линии противника перестали быть безопасными, и инициатива прочно перешла в еврейские руки.

Новая тактика, введенная Саде, получила название «выход из-за ограды». Евреи больше не ждали по ночам прихода незваных гостей. Они сами шли туда, откуда грозила опасность. Теперь уже арабские деревни не знали покоя. Ицхак Саде заставил арабов перейти от нападения к самообороне.

В 1937 году полевые роты Ицхака Саде уже насчитывали 600 человек.

В 1938 году арабы попытались захватить еврейское поселение Ханита, расположенное в густонаселенном арабами районе. Саде со своими бойцами поспешил на выручку. Его отряд, совершивший изнурительный ночной переход, появился у Ханиты в самый критический момент и нанес удар, используя фактор внезапности. Арабы дрогнули и, несмотря на превосходство в силах, поспешно отступили, даже не пытаясь сохранить видимость порядка.

В тот же день Саде написал своей дочери Изе: «Изале, привет из Ханиты. У нас была трудная ночь. Дома я расскажу, как мы воевали. До встречи. Отец».

Вспоминает Иза: «Отец жил с нами, пока мне не исполнилось 17 лет. Когда я была маленькой, отец крайне редко бывал дома. Зато когда он появлялся, то это был лучший отец на свете. Я тогда не знала, что он необыкновенный человек, не подозревала, какую роль он играет в жизни ишува[10]. Однажды к нам в гости пришел Авраам Яффе. Он был командиром молодежной организации, членом которой я являлась. Я была ужасно горда такой честью и не понимала, почему Яффе так взволнован встречей с моим отцом. Лишь много лет спустя, уже взрослой, я поняла, кем был мой отец».

Ицхак Саде часто говорил: «Создать государство можно и без регулярной армии, но защитить его без нее нельзя». Но в 1939 году из-за финансовых и организационных трудностей созданные Ицхаком Саде полевые части были распущены. Бен-Гурион вызвал Саде для беседы. Они принадлежали к одному поколению, их отличала та же сила ума, та же воля и энергия. Но Бен-Гурион был всецело поглощен национальной идеей, а Ицхак Саде, при всей его занятости, не отказывал себе в маленьких человеческих удовольствиях. Они не любили друг друга.

«Ицхак, — сказал Бен-Гурион, нервно расхаживая по кабинету, — я знаю, ты прав, и нам еще придется формировать регулярную армию. Но время еще не пришло. Я хочу, чтобы ты создал специальный отряд для борьбы с арабскими бандами и, если понадобится, то и с мандатными властями. Мы не можем оставаться совсем уж беспомощными в военном отношении».

Ицхак Саде сам придирчиво отобрал около сотни людей и составил отряд. Ему уже стукнуло 50, но он не уступал своим бойцам ни в силе, ни в выносливости. Постепенно его, как и Бен-Гуриона, стали называть Стариком.

В мае 1941 года Саде создал Пальмах — ударные роты — динамичную силу Хаганы и костяк будущей регулярной армии. Он командовал Пальмахом до 1945 года. На этом посту в полной мере проявились способности Саде как военачальника. Все свои познания в военном деле он привел в логически-последовательную систему. Овладев искусством маневрирования, Саде основывал свою стратегию на теории подвижного боя с использованием всех особенностей местности.

«Наши резервы ограничены, — говорил он, — но мы можем крайним напряжением всех сил сосредоточить удар на главном участке сражения и добиться победы, невзирая на превосходство врага на второстепенных участках фронта». Саде разработал тактику ночного боя. «Ночью врагу кажется, что нас в десять раз больше», — любил он повторять.