Солнечная Земля - страница 4

Биологи убеждаются в том, что ритмы есть, разглядывая в микроскоп годичные кольца на спиле деревьев. Толщина колец неодинакова — это очевидно, но ясно и то, что прирост древесины слабеет или усиливается через равные промежутки времени, то есть ритмично. Деревья — беспристрастные летописцы колебаний климата. Они помогли, например, выловить в прошлом проявление 22-летнего цикла. Деревья помнят даже то, в каком направлений дули ветры пять тысяч лет назад. Надо только, чтобы ученому попал в руки древний пень, который вымыла из песка река в тундре. На Крайнем Севере обломки деревьев сохраняются лучше, поэтому настоящая охота за вековыми корягами бывает именно там.

Биолога, который по годичным кольцам деревьев определяет ход времен, называют зубодробительным словом «дендрохронолог». Такие специалисты работают в институте экологии растений и животных Уральского научного центра. Они датировали некоторые постройки древней Мангазеи. Это было косвенное доказательство того, что дендрохронологи довольно точно вычисляют, когда что было. Это и надежда на то, что можно вычислить, когда что будет. К примеру, было обследовано прошлое фисташковых деревьев. Действие уже происходит не на Крайнем Севере, а на самом юге. Биологи заметили: прирост древесины был в определенные годы, а урожая фисташек не было, то есть деревья толстели, но не плодоносили. Вот бы рассчитать повторение таких бесплодных лет в будущем, тогда можно было бы и соответственно строить в неурожайные годы деятельность колхоза.

А это — метод, родственный дендрохронологии. В горах Средней Азии распространены растения-долгожители — подушки. Самые крупные из них живут сотни лет. Сообщества растений, в которых много подушек, так и называют — подушечники. Биологи многие дни не «вылезают» из подушек, чтобы измерить чуть приметные колебания их годового прироста. В среднем 0,2–0,3 сантиметра. И вот биологи заметили все эти колебания и то, что подушечки в последнее время наступают… О чем это говорит? Теплее стало в горах, начинается смягчение климата и это чувствуют подушки? Еще один метод поиска ритмов в природе. Толща торфяных слоев в болоте — книга времен. Известно, что величина ежегодно откладывающихся на болоте слоев зависит от климата. Слои эти тонкие, чуть толще книжного листа: в западносибирской тайге скорость торфонакопления — 0,3–0,6 миллиметра в год. Биологи перелистали много болот, просматривая такие далекие эпохи, как голоцен. И увидели, что в слоях торфа запечатлены климатические ритмы: в такие-то времена было теплее, в такие-то времена было холоднее. Даже сама растительность менялась от этих ритмичных колебаний климата, и это видно в торфяных слоях.

Зачем изучать ритмичность природных явлений? Как мы уже говорили, это реальный путь прогнозирования будущего природы, а, следовательно, и будущего людей. Ритмы пронизывают деятельность и молекул, и планет, поэтому все науки могут перепроверить свои знания, учитывая ритмичность событий. Пока же никто в нашей стране ритмикой природы программно не занимается. Нет института ритмологии и даже лаборатории. А ритмичность — главнейшее, фундаментальное свойство природы. Вселенная, Земля, человек живут ритмично, а вернее, многоритмично. Например, лишь внутривековых ритмов насчитывают полтора десятка, вековых — шесть, продолжительностью от 160 до 1900 лет. Найдены ритмы продолжительностью 370 000, 185 000, 90 000, 40 000, 21 000, 3700 и 1850 лет. Какие же из этих угаданных ритмов — ведущие в развитии природы? Какие — второстепенные, и только усложняют понимание хода событий? Например, в долгой жизни ледников гляциологи запеленговали 22–23-летний ритм (по Солнцу), 89-летний (вековой), 1050-летний (орбитальный), а также 1850-летний, 407 000-летний, возможно, и 500 000-летний, и 100 000 000-летний галактический ритм. Эти ритмы и создают схему динамики ледников Земли, и они же по сути определяют все стороны жизни нашей планеты.

Отрицая ритмичность, иные исследователи приходят к признанию непознаваемости развития природы, невозможности создать теорию Земли. Ритмология проясняет взгляд на скрытые причины изменений в природе: наше знание родной планеты не может не стать от этого глубже, если мы еще и научимся слышать, как ритмы Земли сплетаются с ритмами космоса.