Солнечный удар - страница 15

  Можно, конечно, предположить, что Аркадий Эдуардович, выпив стопку, решил навести в городе железный порядок. Но для развенчания этой фантазии достаточно было одного удара в челюсть, зачем же камнем в висок? Или тюфяк оказался скрытым рукопашником, и устроил жуликам Варфоломеевскую ночь? Тогда каким образом ему удалось сохранить часы на руке - они первыми слетают в драке. И тут же попутный вопрос - почему их не сняли преступники? Не успели? Кто-то вспугнул? Хорошо, допустим. Но свернутая шея? Это ж ни в какие ворота не лезет. Разве стали бы простые грабители голову скручивать? Приемчик-то, больно специфический. Таким, обычно, профессионалы пользуются. Среди жулья, разумеется, мог затесаться спортсмен-рукопашник. Но опять не клеится - а камень тут при чем? В качестве контрольного выстрела? Странный выбор способов расправы - от квалифицированных, до народных. И потом, здесь же курорт - лютовать не принято. Ворье за подобные фокусы может само предъяву выставить. Не дай Бог, гопники распугают гостей, с чего серьезный криминал кормиться будет? Кто там еще остался? Залетные? Тоже вариант. Но как-то мелко для них получается, если судить по навару. Да и не будут гастролеры на мокрое дело подписываться, они сюда зарабатывать приезжают, а не черепа крошить. Нет, причина кроется в другом. Знать бы только в чем.

  Вишневый японский микроавтобус, по обыкновению, лихо подрулил к центральному входу в пансионат. Из кабины выскочила уже знакомая особа в зеленой, как капустный лист, рубахе.

  - Меня зовут Аделаида, - привычно возвестила она командным голосом. - Я вам покажу красивую усадьбу в роскошном месте, но при условии...

  - Что мы будем цыганским табором, а не конвойной группой, - подсказал Полынцев, широко зевнув. Не выспался. Все-таки, обманула бабка соседа Попова. Храпел томич безбожно. Да, к тому же, горох добавлял ситуации пикантности.

  - А, это вы, - улыбнулась собравшейся компании надзирательница. - Тогда сами знаете, если...

  - То будете стрелять навскидку, - закончил фразу Полынцев и демонстративно закурил.

  - Молодец, помнишь, - похвалила Аделаида, протянув руку за сигаретами. - Правда, местами путаешь.

  - Ага. Свои надо иметь, - быстро захлопнулась пачка. - Сегодня моя очередь курить, ваша развлекать. Шутка. Ну, по машинам, что ли?!

  Елисей Федулович, как опытный направляющий, услышав знакомую команду, повел компанию на посадку. Экскурсовод обомлела. Это, что ж, получается - у нее пытаются хлеб отобрать?

  Но на хлеб ее никто не покушался. Просто Андрей иногда общался с людьми зеркально: со скромными - скромно, с нахальными - соответственно. Заскочив в автобус, он прошел в конец салона и развалился на широком кожаном сиденье. Машина взяла с места.

   За окном потянулись зеленые улицы, пестрые клумбы, белые сверкающие мытыми стеклами здания. Аркадия сейчас не хватает. Рассказал бы, как в прошлый раз, и про местный дендрарий, и про фуникулеры, и про цветомузыкальный фонтан. Но нет человека, и дырка в пространстве образовалась. Значит, хороший был мужик, иные пропадают - только атмосфера чище становится.

  - Ты почему со мной вчера таким свинским тоном разговаривал?! - прозвенел в воздухе приятный голосок.

  Андрей еще не понял, откуда прозвучал вопрос, сиденье еще колыхалось оттого, что кто-то плюхнулся рядом, а сердце уже радостно скулило: 'Это Юля, это Юля!'.

  - В каком смысле, свинским? - медленно повернулся он к девушке.

  Ох, лучше б не поворачивался! Нахмуренные птичкой брови. Кукольный носик. Поджатые, словно нарисованные, губки. И огромные глазищи: василькового, слепящего, разящего цвета - невозможно смотреть, обжигают, как сваркой. Нет, в окно, только в окно.

  - Ты чего отворачиваешься? - пихнула его в бок красавица. - Ну-ка, быстро отвечай!

  Полынцев, вспомнив о тактике, демонстративно зевнул и, как бы, между прочим, поинтересовался.

  - А вы, простите, какими духами пользуетесь?

  - Не поняла?

  - Запах какой-то слишком резкий, дышать трудно. Пересядьте, пожалуйста, в другое кресло.

  Если б девушка была не так красива, то Андрей никогда бы не позволил себе столь бестактного замечания. Но она была просто обворожительна, и, судя по нахальному поведению, прекрасно об этом знала. Поэтому, ничего страшного - пусть понервничает, полезно.