Соляные исполины и другие невероятные истории - страница 22

И фантиков!..

Ганс снимал следы до самого вечера и буквально обезумел от радости.

– Это же гениально, – тараторил он за ужином. – Я… то есть мы с вами, открыли новый способ приманивания йети. Мы доказали, что они не просто существуют, а охотно подходят к человеческому жилью. О, Кхура, что бы я без вас делал?!

– Лазили бы по горам в поисках снежного человека, герр Щербет… – задумчиво отозвался проводник.

Ганс выпучил глаза, а потом захохотал, так что стены лачуги затряслись.

– Превосходно, Кхура, – кричал он, держась за живот. – Лазил бы по горам, ха-ха-ха! А ведь точно! Вот умора! Хи-хи-хи, хо-хо-хо, гы-гы-гы…

Когда Ганс немного утихомирился, он спросил проводника.

– Сегодня я бы хотел лично разложить конфеты в лесу. В качестве, так сказать, научного эксперимента.

– Но герр Щербет…

– Нет, нет и ещё раз нет, – упрямо замотал головой Ганс. – Я знаю, что это опасно, и вы, благородная душа, хотите уберечь меня, но право, я могу за себя постоять! Я… Я… я занимался лыжами в школе! Одним словом, я пойду и точка. И к тому же, не забывайте, что для чистоты эксперимента, приманку должны раскладывать разные люди. В противном случае, эти бумажные черви, эти кабинетные бездельники, эти бумагомаратели учёные обвинят нас в мошенничестве! Да, да, друг мой, я вижу, как вы побледнели. Я полагаю, что это от гнева. Я сам был в гневе, поверьте, но что поделаешь, не мы устанавливаем правила в научном мире. Пока…

Сказав это, Ганс оделся, взял кулёк конфет и вышел из хижины. Его не было около часа, после чего, замёрзший и улыбающийся, он ввалился обратно и сел к огню.

– Ну и стужа за окном, – сказал он,. – И как йети не холодно босиком? Просто поразительно…

Ганс долго разглагольствовал на тему йети тем вечером, а Кхура сидел как на иголках. Ему непременно нужно было под каким-либо предлогом выбраться наружу, но герр Шуберт и не думал засыпать. Он пил кофе кружку за кружкой и к полуночи так взбодрился, что вовсе решил не ложиться спать.

– Я буду писать всю ночь, – сообщил он Кхура. – У меня уйма материала. Мне нужно всё записать сейчас же, пока все события свежи в моей памяти.

– Но герр Щербет, – умолял его проводник, – вам непременно нужно отдохнуть.

– И слышать не желаю, – смеялся Ганс. – Я буду работать, а вы спите.

Кхуре ничего не оставалось делать, как лечь и уснуть, а утром, наблюдать угрюмое выражение на лице невыспанного Ганса.

– Ни одного следа… – бормотал тот. – Ни единого, вы представляете? Что-то случилось… Я чувствую, что что-то случилось… Мы чем-то обидели их или они просто ушли в другое место… Мы были так близко и вот… Что же теперь делать, что же делать?..

– Такое бывает, – пытался успокоить его Кхура. – Иногда их нет несколько дней кряду, а затем – раз, и целая стая прыгает вокруг вас. Не стоит так переживать…

– Нет, не успокаивайте меня, – стонал Ганс. – Они ушли. Они бросили нас! Боже, как я несчастен… Но знаете что, мы их отыщем!

Глаза Ганса внезапно загорелись фанатичным огнём, и он принялся собирать вещи.

– Одевайтесь, Кхуру, – воскликнул он. – Они не могли далеко уйти. Мы отыщем их и вновь приманим! Скорее, они не могли далеко уйти!

Проводнику вовсе не хотелось покидать уютную хижину, и он спешно пытался придумать нечто, позволяющее им остаться.

– Постойте, герр Щербет, – сказал он, когда Ганс уже пристёгивал лыжи. – Постойте… Я, кажется, понял, в чём причина их отсутствия…

– И в чём же, – спросил Ганс.

– Скажите, перед тем, как разложить конфеты, вы мыли руки?..

– Э-э-э, – почесал затылок Ганс, – не думаю… А что, это так важно?

Кхура рассмеялся сухим смехом и принялся распаковывать свой рюкзак.

– Раздевайтесь, герр Щербет, – сказал он. – Мы остаёмся. Йети никуда не уходили. Они тут.

– Ничего не понимаю, – удивился Ганс. – Вы можете толком объяснить, что происходит?

– Это моя вина, герр Щербет. Я забыл вас предупредить.

– Предупредить о чём?

– О том, что йети необычайно чистоплотны, – ответил Кхуру. – Они умываются по сорок раз на дню и никогда не возьмут конфет у человека, если он перед этим тщательно не вымыл руки.

– Вот оно что… – выдохнул Ганс. – Такая мелочь, подумать только…