«Сон Феникса»: Скрижаль Смерти - страница 18

– Кроме моей матери, – я взглянула на Ламберта.

– Конечно.

Посмотрев на белую плиту, я поправила цветы лилии, которые сдувал ветер.

– Плита красивая. Мне нравится. Это хорошее место. Теперь я смогу приходить сюда и говорить с ним.

Именно для этого люди хоронят своих родных. Не сжигают тела, а хоронят. Самим мертвым нет дела до того, как поступят с их телом. Их в этом теле уже нет. Это делается для живых.

Если вы похоронили своего родного или близкого, вы знаете то место, куда вы можете прийти и поговорить с ним.

Для этого надо хоронить. Не ради мертвых, а для живых.

– Пойдем назад, нас заждались, – встала я на ноги.

– Уверена, что не хочешь еще остаться?

Нас никто не торопит. Я имею право побыть с отцом еще немного.

– Мы должны жить дальше, нужно действовать, Ламберт. Я хочу знать, что задумал Мастер Радон. Ты должен мне рассказать, как мы намерены сражаться дальше.

Согласно кивнув, Ламберт взял меня под руку, и мы ушли в лес змей, покидая тихую полянку с белой гранитной плитой.

Вернувшись в Поселение василисков, я поймала себя на мысли, что это место уже не такое, каким было прежде.

Когда мы всем агентством приезжали сюда, чтобы навестить родителей Элиаса, Поселение василисков представляло собой маленькую деревню, где домики-близнецы возвышались на островках. Вся территория исчерчена реками и серебристыми мостиками. Как я люблю говорить, Поселение василисков отражает сущность этой расы: простой деревенский быт в гармоничном сочетании с аристократической интеллигентностью.

Сейчас здесь совсем не осталось василисков. Территория расширилась. Лес постепенно вырубали. Люди, гомункулы, василиски и демоны – все наполнили это место. Жители нового поселения готовились к войне. Слышались громкие разговоры и шипение магии – шли боевые тренировки Серебряных Охотников, полиции Лос-Мариса и простых горожан, которые решили сражаться.

– Что это за место? – спросила я у Ламберта, переставая узнавать милую деревню василисков.

– Резервация, – однозначно ответил он.

С любопытством смотрю на него. Я что-то пропустила? Очевидно, да.

– После битвы за Лос-Марис, в которой мы потерпели сокрушительное поражение, Мастер Радон возглавил нас. Мы ушли в Поселение василисков и заняли его. Мастер Радон отправился на переговоры к Кристеллеру.

Я приоткрыла рот. Никак такого не ожидала!

– И до чего же они договорились?

– Не о многом… Кристеллер разрешил выжившим оставаться здесь, в Поселении. Теперь это место называется Резервацией, и Мастер Радон добился некоторых ограничений, относительной действий Кристеллера.

Ограничения для того, кто сражался за «свободу»?

– Отец Катаклизма пообещал, что не будет нападать на Резервацию и посылать сюда своих Порождений для кормежки…

От этого слова меня передернуло. Мне стало жутко от того, что мы – «корм» для Порождений.

– Порождениям нужно убивать, утолять свой Голод. За этим делом они будут ходить в сопредельные с Лос-Марисом районы, но не в наш.

– То есть мы подвергаем остальной мир опасности?

– Мы исправляем ситуацию. Сейчас мы работаем над тем, чтобы расширить Резервацию, приглашая к нам жителей других городов и деревень. Мы начали развиваться.

Выходит, Порождения отправляются в другие города, чтобы утолить Жажду, но там никого не находят, потому что мы приглашаем их к нам, а на нас нападать нельзя по условиям договора. Недурно.

– Итак, Кристеллер не нападает на нас, а мы имеем право развиваться и готовиться к войне. Поэтому в Резервации относительно безопасно.

– «Относительно»?

– Мы все в здравом уме, Эмили. Никто из нас не верит слову Кристеллера. Мы не станем удивляться, если в один день он нарушит договор и нападет на нас. Но пока у нас есть время, чтобы подготовиться к его прибытию. Кристеллер не любит играть по-честному, но пока он готов биться на равных. Он еще не потерял азарт, заполучив власть над Лос-Марисом. Скажем, он нам дал время форы, чтобы у нас появился шанс отбить нашу территорию. В любой удобный для нас момент, пока он не нарушил наше соглашение, мы имеем право объявить ему бой на удовлетворяющих обои стороны условиях.

– Как думаешь, долго он будет держать свое слово?