Сорок апрельских дней - страница 21

— Что будешь делать сегодня?

— Не знаю... А что ты обычно делаешь?

— Да ничего! Жду, когда меня заберут!

Эйприл потупилась.

— Кир... Не жди...

По мальчишечьей коже пробежали мурашки. Он еле выдавил:

— Почему?

Девочка отвернулась.

— Просто, не жди...

Пока Кир плёлся по надоевшей лесенке, Эйприл лёгким пёрышком взлетела наверх.

Как обычно, посуда была уже чистая.

Эйприл увидела не застеленную постель, вспомнила ночные кошмары, и к ней вновь вернулось отвратное настроение.

Когда Кир вошёл, она не сдержалась:

— Не хочу тут сидеть! Вообще не хочу быть на Станции! Возьмём воды и консервов, да свалим в степь — на весь день...

— Хочешь сбежать от родителей? Ведь Маяк тебе вроде отца!

Эйприл шутку не поддержала.

— Не неси чепуху!

На выходе со Станции дорогу им преградил шлагбаум.

— Знаешь, почему он так странно окрашен? — Эйприл погладила жёлто-чёрные полосы.

— Такая раскраска привлекает внимание.

Она усмехнулась:

— Это ясно и так! Но почему? Есть цвета и поярче! В оранжевый можно покрасить!

Кир задумался. Девочка терпеливо ждала.

— Не знаю, — сдался Кирилл.

— Ягуар.

Кир дёрнулся так, что рюкзак упал на бетон.

— Что?

Девчонка прищурилась.

«Чего это он так боится? Неужто ночью я заглянула в его прошлое?»

— Ягуар. Наши предки были для него излюбленным деликатесом. А это — раскраска шкуры.

Эйприл пнула камушек. Тот, пролетев несколько метров, ударился о будку охраны, пустовавшую с момента постройки.

— Но, ягуаров давно уже нет — человек оказался опаснее. Выжили только шлагбаумы.

Весенняя степь была сплошь покрыта ковром из цветов, по большей части невзрачных. Алые островки маков выделялись среди бирюзовых волн льна. Кир и Эйприл уселись в зарослях тимофеевки.

Кир спросил, глядя, как Облако играет с серебряными нитями ковыля.

— Котёнок... Ведь он геноморф?

— Вот ещё! Настоящий! Единственный во Вселенной! — Эйприл нежно почесала котёнка за ухом. — Ненавижу искусственное! Люди только всё портят!

— Не люблю котят, вечно они удирают, теряются! Ищи потом!

— Куда удирают? — удивилась девчонка.

Кир и сам был не рад, что это сказал. Ведь правда, куда? Котёнок ходил за хозяйкой, точно привязанный, или сидел на её горячих ногах, не помышляя никуда убегать...

— Неважно!

— Кир, ведь ты не считаешь меня какой-то искусственной?

— Нет, — соврал Кир.

— Почему ты мне врёшь? — прищурилась Эйприл. — Испугался маленькой девочки? Ты такой трус?

— Я тебя не боюсь!

— Поздно, Кир. Я уже всё поняла...

Эйприл скривилась, но сразу же стала себя убеждать:

«Наверняка, у него есть причины... Какой смысл судить? Ведь на его месте, в его жизни, я стала бы точно такой! Была бы Кириллом. Как и случается — там, в сновидении».

Солнце ещё не прогрело воздух, не высушило росу, и Кир мёрз. Единственную красно-оранжевую куртку пришлось отдать Эйприл. Он не отличался мощным телосложением, но девочка в ней совсем утонула — куртка закрыла колени.

«Даже у кукол бывает десяток комплектов одежды! Маяк мог создать её вместе с ворохом тряпок. Но сверхразуму на такие мелочи наплевать!» — думал Кирилл, тщетно пытаясь унять дрожь.

Заметив его состояние, Эйприл накинула куртку мальчишке не плечи.

— Друзья носят одежду по очереди! Правильно?

— Даже не знаю. Так поступают скорее подружки... У меня есть идея получше, — он распахнул полы куртки. — Нам хватит её на двоих.

— Точно! Спасибо! — Эйприл прижалась к мальчишке. — Как я не догадалась сама!

У неё давно возникла такая идея. Но предложить её она побоялась, слишком злой был сегодня Кирилл...

Теперь она поняла, что он просто боится. Чем больше страха — тем больше агрессии. Это она уже знала.

«Но почему он боится? Из-за того, что я не такая как он? Не человек... Кир всю жизнь был инопланетником, вечным чужаком и изгоем. Не человеком... И ничему при этом не научился?»

Эйприл таращилась в степь, а Кир втихаря разглядывал гостью. Как девчонка, она была ему совершенно не интересна. Но он был сыном учёного и мечтал пойти по стопам отца. Потому всё непознанное, необычное и запредельное вызывало в нём любопытство.

Улучив момент, Кир приблизил нос к её волосам и вдохнул... Девочка либо не пахла никак, либо запах не отличался от аромата цветущей степи.