Сосед - страница 12
- В стенке, что ли? - испуганно спросил Васёк.
- За стенкой! - с весёлой злостью отозвалась Маринка, нанося несколько ударов по шляпке.
Давай-давай, упырь, решай теперь свои задачки. Посмотрим, как ты порешаешь. Особенно вечером.
- Кир, почему оно стучит?! - испуганно вскрикнул Васёк.
- Дятел, - миролюбиво пояснил Кирилл.
- Это ка-а-ак? - недоверчиво спросил детский голосок.
- Сам ты дятел! – озлившись, рявкнула Маринка, и со всего размаху залепила по пальцу молотком. Выронила инструмент, и с коротким воплем «уй!» рухнула на кровать.
- Долбоёб! – коротко пояснил Кирилл.
Баюкая покалеченную руку в ванной под струёй ледяной воды, Березина была с ним полностью согласна.
Становится теплей, а мы не видим -
Пропали на войне, других событий нет...
(СЛОТ - «Две войны»)
«У одних соседей громкий шум убавляется ударами по батарее,
у других - по голове».
Вечером они состязались в музыке. Вызов бросил Кирилл, решив на сон грядущий поупражняться на гитаре (откуда только взялся, музыкант хренов?) Услышав аккорды за стеной, Марина немедленно занялась распаковкой синтезатора, заодно вытащив джамбей. Играть она не умела, но для достижения цели музыка не требовалась. Задача виделась гораздо проще: достать соседа. Маринка злорадно склонилась над инструментами, готовясь начать явление миру будущего Моцарта, и... подвисла, заслушавшись.
На гитаре Кир играл... улётно. Настолько проникновенно, что на несколько минут охреневшая Березина забыла о своей цели, притащившись исполнением а-ля Томми Эммануэль, и потом, позорно дрогнув, пропустила Сплин. Голос у Кирилла оказался под стать таланту: глубоким, хорошо поставленным, с лёгкой хрипотцой:
- Твоим строкам гореть сквозь темные века, и песням долететь по белу свету.
Становится легка душа проводника, и солнце к лету.
А силе эмоциональной выразительности, пожалуй, и солист группы мог поучиться, когда Кир выдал:
- Я весь перед тобой, я ничего не скрыл...
Березина чуть с кровати не кувыркнулась вместе с коробками.
- Я сделал так, что небу стало жарко.
- Ага, сейчас я тебя разогрею, – злобно прошипела Маринка, беззвучно включая синтезатор, и поморщилась. Забинтованный, аки мумия, палец безбожно болел, бередя острое чувство обиды и злости.
- Все письма разорвал, все имена забыл...
Кир сделал паузу, немного более длинную, чем предполагала песня, закончив:
- И мне не жалко.
Я весь перед тобой, я ничего не скрыл...
На этом Маринка решительно нажала первую ноту: ля... или ми?.. В нотах она не разбиралась, но чертыханье соседа подсказало, что Березина давит в правильном направлении. Гитара смолкла, не выдержав беспредела. Приободрившись, Березина с хрустом размяла здоровые пальчики и решительно ударила всеми разом, проигрывая вакханалию дьявольского вступления и, убедившись, что нужный эффект достигнут, принялась жать клавиши со скоростью электровеника.
Программа синтезатора не справилась, нервы соседа тоже:
- Твою дивизию... – простонал он со скрежетом, полным боли зубовной.
Понимая, что дивизии недостаточно, Березина решила добить народным вокалом и, набрав в грудь побольше воздуха, гаркнула звонко на всю спальню:
- Во поле берёзка стоя-ла! Ух!
Петь Березина умела примерно так же, как играть - то есть, никак. Но подвывания и завывания у неё получались с чувством. Особенно хорошо получалось: «Ух!»
- Во поле кудрявая стояла... У-у-ух!
Сосед выкручивал мозг гитарой, Маринка орала во всё горло, не попадая в ритм, выдав непреклонный ультиматум, что «если он будет играть, она будет петь, а если он будет слушать музыку, она будет играть, а если...»
Её прочувствованный монолог был прерван дикими стонами. Судя по всему, сосед сдался и готов был пойти на перемирие. Странные подозрительные всхлипы, доносящиеся в подушку, на секунду даже разжалобили Березину. В отличие от упыря-соседа, девушкой Маришка была не злой. Почти не злой. Вспомнив, как он мучил её ночь напролёт, Березина выдала очередное «ух» и «эх».