Соседи и родня Оттавии Малевольти - страница 18

–Я не хочу всё время сидеть дома, малышек можно будет брать с собой, ведь везде есть склады и подсобки,– заявила Отта.

–По-моему, папа обрадуется такому повороту событий,– рассуждал, как взрослый, старший мальчик,– Чем платить управляющему, лучше будет, если кто-нибудь из семьи будет вести дела.

–Ну, идите же поближе,– подозвала мачеха.

Мальчики приблизились.

Эммит поставил букет в вазу.

–Та, что зевает – Умбриэль. А та, что хмурится – Джессика.

–Ой, мама, как же Вы их различаете?– удивился ребёнок помладше.

–У Джесс губы чуть-чуть потолше и брови изогнуты домиком. Хотите их подержать?

–Они такие маленькие и хрупкие, что страшно брать малышек на руки,– заволновался Артур.

–Тогда садитесь на кровать рядом, уж отсюда никуда их не уроните.

Братья уселись. Оттавия аккуратно переложила им в руки живые свёртки.

–Так, ребята, обязательно поддерживайте голову младенцу, мышцы на его шее ещё слабы и не могут держать такой груз.

Малевольти села на колени напротив детей и счастливо улыбалась тому, что видела с какой нежностью и восхищением братья глядят на сестёр.

Достопочтенный судья Остин Филдинг светился от счастья, когда Граветин разрешилась младенцем мужского пола. Мальчика назвали Джозеф. Роды хоть и были преждевременными, но прошли успешно. У ребёнка был отменный аппетит, и он быстро набирал вес. К удовольствию дедушки малыш Зэф повторил все черты лица матери.

Норман Сэндлер стал бароном, поместье вверил сестре Илларии, и получал солидные дивиденды с земель, ничем себя не утруждая. Его карьера и слава стремительно росли. В свои 25 лет он уже слыл популярным адвокатом в городе.

Вот и сегодня, 25 февраля, довольный делом, что завершил с честью для себя, Норман вернулся домой, и хвастался за ленчем перед тёщей:

–Применил метод диалектики, что разработал ещё Сократ в своё время, путём наводящих вопросов отыскал истину!

Джобет задумчиво кивала.

Наяда же «вся обратилась в слух».

Глава семьи отсутствовал, задерживаясь на работе.

–А почему Граветин всё ещё не присоединяется к нам?– рассеянно спросил Норман, вспомнив о существовании жены.

–Я не позволяю ей вставать. Она всегда отличалась хрупким здоровьем,– взывая к состраданию зятя, оповещала миссис Филдинг,– Вы бы, Норман, зашли к ней. Она Вас ждёт. Уже пять дней, как родился ваш сын, а Вы были у Граветин всего пару раз.

–Работа, работа…Вот и сегодня я не могу навестить жену: мне нужно написать отчёт и подготовить обвинительную речь для нападок на врагов очередного подсудимого. Встреча с женой взбудоражит меня, а мне нужна светлая голова.

Вечером Норман уединился в саду. Сидя на скамейке, мечтательно вглядывался в звёздное небо.

Рядом, ёжась от вечерней прохлады, села Наяда, укутанная в кашемировую шаль. Сэндлеру не понравилось, что кто-то врывается в его мир грёз.

Девушка сбивчиво заговорила:

–Норман, я была сегодня на заседании суда…ты просто очаровал публику своим выступлением.

–Благодарю за комплимент, сестричка.

–Пожалуйста, не называй меня так…это звучит фамильярно…

–Вот уж не хотел выглядеть фигляром! С каких это пор проявление симпатии к родственникам возбраняется?

–Я повторяю: для Вас я – мисс Наяда.

Она нервно тёрла руки.

–Вы замёрзли? Надо было перчатки надеть потолше,– то ли надсмехался, то ли говорил серьёзно Норман.

–Я выражаю протест Вашей глупой опёке, если я замёрзну, то уйду домой!

–Чего Вы злитесь? В чём же я провинился перед Вами?

–Спокойной ночи, мистер Сэндлер,– нарочито холодно пожелала ему Наяда.

–Спокойной ночи, дорогая сестра,– в высшей степени любезно, с доброжелательной улыбкой на лице, дразнил самообладание самоуверенной Наяды Норман.

В её глазах отразилась ярость, и Сэндлер возликовал, он любил дразнить мегер. Он догадался. Что неспроста сестра жены ищет «нечаянных» встреч подальше от глаз родни. Его забавляло, что гордячка Наяда терзается от безответной любви.

В дверях Наяда столкнулась с Джоанной, любимой служанкой матери, и женщина укоризненно глянула на молодую госпожу.

От одного из окон отошла Джобет, покинув пункт наблюдения. Давно ушедшая любовь к Остину Филдингу перешла в чувство неприязни к его любимице Наяде. Теперь к развитию отчуждения была причина.