Соседи поневоле - страница 2

Мое сердце замерло. Руки дрогнули, я чуть не выронила свою сумку. Прикрыла глаза, делая пару успокоительных глубоких вдохов. Сейчас я открою глазки и все будет хорошо. Это игра уставшего воображения. Это все нервы и паника перед важным шагом в жизни. Но распахнув глаза я застала их поцелуй. Глубокий мать его поцелуй. И рука Стаса по хозяйски сжимает ягодицу этой белобрысой курицы. Сюрреализм какой-то!

Приехали. Вот тебе и свадьба. К глазам без разрешения подступают слезы. А внутри поселяется жуткое чувство разочарования. Все тело словно сковало скользкими щупальцами обиды.

Я сглатываю ком, подступивший к горлу. Сжимаю кулаки, от желания все разгромить. Я готова повести себя как среднестатистическая истеричка. Выбежать и наорать на обоих. Но закрадывается одна до безобразия привлекательная идея. Из-за которой я не рискую показаться и не выставить себя полной дурой.

– Ко мне или к тебе? – наконец разлепляются “сиамские близнецы”.

– К тебе, а то нагрянет Сашка, и кранты мне, – отвечает мой благоверный.

Занятный разговорчик однако!

– Зачем ты вообще женишься на ней, я не понимаю? У нас же столько всего общего, – обиженно говорит его швабра. – Мы же подходим идеально.

– Глупо отказываться от хороших связей. У нее дядька мэр, уже столько лет на посту, сама понимаешь. Я  буду примерным семьянином, могу получить привилегии как близкий родственник, – заявляет Стас, отчего у меня челюсть кажется упала на бетонный пол с ужасным грохотом. Вот это финт ушами! Привилегии ему видите ли нужны. Отлично! Я ему их устрою. Сейчас же. Срочно домой.

А вот и наша с ним крепость. Он любит повторять: мой дом – моя крепость. Вот сейчас я и разрушу его гнездышко. С этой мымрой пусть строит себе курятник.

Первым делом я принимаюсь за сбор своих вещей. На это у меня уходит чуть больше получаса. Уверена, этот гад еще не скоро вернется, но задерживаться я не хочу. Поэтому сгребаю быстро все с полок, все свои баночки-скляночки, которых у меня не много. Когда чемоданчик стоит собран, я опускаюсь на пол, переводя дыхание. На часах шесть вечера. Телефон вдруг оживает и на него приходит сообщение от “Любимого”: “Сашуль, я задерживаюсь на работе, главный зверствует”.

Знаю я твоего “главного”. Не такой уж он и зверь. Сама себе усмехаюсь.

Поднимаюсь на ноги и оглядываюсь по сторонам. Плазма дорогущая первой попадается на глаза. Делать больно так наверняка. У обувница стоит зонт-трость. Замечательная клюшка. Сама дарила. Крепкий, как уверял меня продавец. Ну вот сейчас и проверим.

Беру за противоположный конец зонта и дотягиваюсь до самой верхней полки с его фотографиями. О-пачки, и все с одного маху полетело вниз. Отлично! Следом полетели его книги, какие-то дипломы. Наши фотографии. Обернулась. Плазма. Взмах и еще один. Идеальная глянцевая поверхность пошла трещинами и сколами. Что-то зазвенело из посуды. Да много чего пошло в хлам. Только остановилась я, когда вокруг меня царила полная разруха. То-то-же.

Победно улыбнулась и пошла к выходу, захватив свою курточку и сумочку с чемоданом.

“Ну и гад. Ну и козел! Козлов одним словом. А я не верила. Боже какая я дура. Была. Да, была влюбленной дурой”.

Можно подумать, что разлюбить можно в один миг, стоит только разочароваться в человеке. Но нет, теперь ненависть, обида и все та же поганая любовь в одном флаконе.

Причитаю себе под нос и тащу за собой свой маленький чемоданчик на колесиках.

В кармане зазвенел телефон.

Тыльной стороной ладони вытирая слезы с глаз и достаю гаджет.

– Дай бог, чтобы не Стас, – бурчу я, пока пытаюсь разглядеть сквозь пелену слез имя звонящего. – Катюха. Предательница, – отбиваю звонок и продолжаю плестись по тротуару, выходя к соседнему дому. И только сейчас понимаю что я со злости совсем забыла про такси. Тут же достаю телефон и вызываю машину, которая к моему счастью подъезжает достаточно быстро.

Как только Стасик вернется домой вот он удивится “порядку” в своей квартире, которому я хорошенько приложила руку. Все что можно было разбить – разбито, что можно было сломать – сломано. И это самая малость того, что я могла сделать для горячо любимого, без пяти минут мужа.