Соска - страница 19
«Наше влечение» заключалось в том, что Степан жил с Виленой в одном подъезде. Познакомились в лифте. Она спускалась со своего одиннадцатого, Степан вызывал лифт у себя на седьмом.
Втиснувшись между двух дынеобразных персей, мент на покое с суеверным ужасом констатировал, что в кабине, рассчитанной на шесть человек и показавшейся ему забитой до отказа, никого кроме кокетливой попутчицы не было.
Ничего Степану не оставалось, как продолжить путь вниз в такой компании, глядя в потолок и считая этажи.
Несколько дней спустя он столкнулся с соседкой в очереди перед кассой в «Копеечке», куда Тамара послала его за капустой для щей, и, из глупой галантности, дождался, когда соседка пробьет весь свой комбикорм, а потом еще и помог дотащить его до подъезда, поддерживая светскую беседу о ценах на молочные сосиски.
Эта встреча дала «нашему влечению» необыкновенный толчок. Отныне, куда бы Степан ни направлял свои стопы, всюду, как по мановению волшебной палочки, появлялась Вилена и заслоняла собой мир. От женщины-горы исходили мощные флюиды, как от микроволновки колоссальных размеров. Двусмысленные намеки, которые она вставляла в обмены любезностями «по-соседски», очень быстро сделались «односмысленными». Лишь крохотной капельки не хватало, чтобы переполнить эту огромную чашу вожделения и обрушить на голову бедного Степана.
Тот факт, что у соседа имелись законная жена, сын и собака, не возымели на возжелавшую его гору страсти никакого результата.
В последнее время Степан даже начал прятаться за дверь подъезда и подумывал покаяться Тамаре, пока чего не вышло…
Втройне неожиданной и непростительной ошибкой явился этот визит к соседке. Степан поднялся одолжить утюг. Их собственный очень некстати сгорел, Тамара все тянула с покупкой нового — скидки еще не начались, — и все семейство ходило мятым, но гордым.
Что мог бы сказать Степан в свое оправдание? Наверное, то, что не последнюю роль сыграл природный фактор. Солнечный день не таил в себе угрозы. Да и цель визита не располагала к нежностям, а была предельно серьезной, даже жесткой: утюг. А самое главное — Степан недооценил Вилену.
Слово за слово, соблазнительница усадила его за стол, отварила пельменей и, не успел Степан и глазом моргнуть, влила в него чуть ли не полбутылки «Особой». Причем солнце как-то само по себе скрылось, шторы задернулись, а торшер с красным абажуром, наоборот, зажегся…
— В следующий раз, — твердо повторяет Степан, застегивая ремень на последнюю дырочку.
В его голосе теперь уверенно звенит металл.
Вилена нехотя слезает с его колен.
Степан с трудом поднимается с дивана, ждет несколько секунд, пока передавленные сосуды вновь начнут пропускать кровь к конечностям, хватает утюг и исчезает так стремительно, что соблазнительница долго еще смотрит вслед, мучаясь вопросом: а не было ли все это лишь сладким сном?
— Степан Афанасьевич, нехорошо так поступать с девушками, — промурлыкала Вилена, имея в виду, скорее всего, именно этот случай и себя.
Лифта за ее бедрами не видно совершенно.
Она сделала шаг в сторону Степана, и это помогло ему скинуть оцепенение. Дорога в лифт перекрыта, но есть же еще лестница!
— Виленочка Афанасьевна, я очень спешу… — крикнул Степан, слетая со своего седьмого в мгновение ока.
А на улице как раз уже вовсю хозяйничал тот жаркий день, о котором недвусмысленно намекало утро.
Идя к платной парковке и солидно раздавая кивки знакомым, Степан не мог поверить, что каких-то пару часов назад именно он, а не выдуманный персонаж, шлепал босиком по заваленному мусором тротуару в домашних трениках и с ноющей лопаткой.
Машина завелась с удовольствием, ей тоже в это утро хотелось покататься.
Пробок почти не было, был тот час, когда между двумя светофорами можно было успеть разогнаться. Степан включил музыку и поймал себя на мысли, что почти забыл, куда он так спешит в этот замечательный предобеденный час.
Постукивая по рулю и провожая заинтересованным взглядом короткоюбочные создания, что проплывали в открытом окне, Степан почти добрался до логова Полежаева, когда его «Пассат» увяз в тягучей пробке. Пришлось слушать радио, но уже не так радостно, курить сигареты и продвигаться короткими эротическими толчками.