Сотерис - страница 14

Он обвел взглядом качавшиеся под ветерком кроны сосен и окружавшие аллею кусты.

— По Джокеру ты у нас спец, — откликнулся Сашка. — Хотя вряд ли это Джокер. Но вполне может оказаться другим исчадием того рая, откуда весной мы еле унесли ноги.

— Всё, сегодня же мастерю рогатку, — после некоторого размышления заключил Андрей. — Сашка, у тебя найдется резина?

— Есть старая велосипедная камера, я тебе отдам.

Андрей оживился.

— Отлично, отлично! Тогда еще подберем правильную веточку, потом обстругаем… А ну-ка!

Андрей свернул с аллеи и нырнул в заросли. Несколько минут он ворочался там, бормоча себе что-то под нос, затем вновь нарисовался на аллее.

Подняв над головой найденную ветку и размахивая ею, как дирижерской палочкой, он с выражением произнес:

— Поэт, — сказала Маша. — Пушкин, Александр Сергеевич, не твой родственник?

— Зато в тему, — сказал Андрей, стряхивая с себя листву и иголки. Он вдруг ощутил зверский голод. — Пошли быстрей, у меня ноги подкашиваются, так есть хочется!

Друзья тронулись дальше, к высокой чугунной ограде, за которой виднелась остановка.

— Слабак, — насмешливо сказала Маша. — Два часа из дома, а уже ноги не волочишь. Надо отправить тебя на недельку в наш спортлагерь — там из тебя сделают человека.

— Я не слабак, — заметил Андрей сердито. — Это у меня обмен веществ термоядерный. А что за лагерь? По айкидо, что ли?

— Общей физической подготовки, — сказала Маша, — там всё есть. А насчет твоего обмена это чушь. Вот съел ты завтрак — и что ты сделал на этой энергии? Прошел пару километров? А может, задачки трудные решал? Вот и сравни эффективность: если я на одной сосиске могу идти полдня, то тебе ее хватит максимум на одеться да выйти из подъезда.

— Ну, вот такой я! — надулся Андрей. И со вздохом признался: — Люблю поесть. А на голодный желудок могу только лежать.

— Прорва, — заключила Маша. — В твоем случае проще сразу спускать продукты в туалет, всё равно толку с них нет. Коэффициент полезного действия как у паровоза.

— А что, в этом году ты в лагерь не едешь? — поинтересовался Сашка.

— В этом году нет, — сказала Маша. — В этом году я вместо лагеря еду в Грецию.

— А кстати, насчет деда, — прервал ее Андрей. — Он звонил мне сегодня перед уходом, просил зайти. По-моему, он что-то раскопал.

— Что именно? — спросила Маша.

— Что-то про мою бабку. Он, кстати, не работает больше в библиотеке. Выперли его после той истории с книгой. Видимо, он там всех достал, пытаясь доказать, что самая редкая в хранилище книга подменена ее копией.

Маша нахмурилась, но ничего не сказала. Андрей продолжал:

— Помните, он советовал поспрашивать родителей? Так вот, я выяснил, что незадолго до нападения демона бабуля была на гастролях.

— А где именно на гастролях? — спросил Сашка.

— В Мариинском, — сказал Андрей.

— Это который недавно горел? — спросила Маша.

— Он самый, — подтвердил Андрей.

— Немудрено при такой погоде, — фыркнул Сашка. — Третью неделю ни одного дождя!

— Где, в Питере? — язвительно заметил Андрей. — Это ты сильно сказал.

— А что, в Питере не бывает засушливых периодов? — удивился Сашка.

— Бывают, но не три недели подряд, — объяснила Маша.

— А ты откуда знаешь? — сказал Сашка, и тут же, обращаясь к Андрею, спросил: — Ладно, как бы там ни было, что же случилось на гастролях?

— Предки говорят, бабуля вернулась оттуда сама не своя, — начал Андрей. — Это я деду и сообщил. А тот, спросив, в каком театре она работала, позвонил паре-тройке своих знакомых. И кто-то из них — осветитель или монтировщик, я не запомнил — рассказал такую вещь… Короче, был такой странный случай — самовозгорание занавеса, даже неприятность вышла с администрацией зала. Да не просто возгорание, а так полыхнуло, что мужик этот, рассказчик, сам едва не сгорел. Оттого и запомнил в деталях.

— Ты не ходи вокруг да около, ты суть говори, — буркнул Сашка, которому надоело ждать, пока Андрей приступит к главному.

— А сути там всего ничего: между первым и вторым актом на сцену выскочил какой-то ненормальный, проскакал по сцене, подавил кое-что из реквизита и смылся. Но вот как он смылся! — Глаза у Андрея лихорадочно заблестели. — Оказывается, бабуля ухватила его за шиворот, когда он бежал. Она была помощником режиссера и вытерпеть такое хамство не смогла. А мужик вырвался и дернул к занавесу, который полыхнул перед ним. И он шагнул прямо в него!