Совершенный вид - страница 7

Взбудораженная, она отмотала запись назад и поставила ее на «паузу», желая рассмотреть дейнара во всех деталях – и тут за ее спиной тихо зашелестела, открываясь, дверь. Вздрогнув, девушка быстрым движением выключила компьютер и лишь затем повернулась к вошедшему, которым – вполне предсказуемо в столь поздний час – оказался Леонард Штром.

– Так и знал, что ты еще здесь, – с легким укором произнес он вместо приветствия.

– Как и ты, – с улыбкой парировала Дафна.

Леонард был коллегой и давним знакомым Адриана; они оба (как восьмью годами позднее и Дафна) учились на биологическом факультете Университета, после чего пришли работать в Центр. Адриан специализировался на микробиологии, в то время как Лео посвятил себя исследованиям в сфере генной инженерии – и, вынужденные часто взаимодействовать по роду своей деятельности, они вскоре стали довольно близкими друзьями и в «обычной» жизни. Когда Дафна, устроившаяся в Центр зоологом, познакомилась с ними, каждый из них уже успел показать себя блестящим специалистом в своей области – и оба произвели на девушку огромное впечатление. Однако Адриан с его увлеченностью Неолой и всеми населяющими ее живыми существами показался ей куда ближе и понятнее, чем его друг, привлекательный внешне и, безусловно, талантливый, но воспринимающий обитателей Леса исключительно как подопытный материал для своих исследований. В конце концов, Дафна ответила взаимностью именно Адриану, отвергнув настойчивые ухаживания Леонарда – что, однако, не помешало им троим остаться друзьями.

И даже теперь, когда Адриана больше не было с ними, Лео и Дафна старались сохранить эту дружбу, сплоченные общей утратой.

– Ну, меня обязывает должность, – заметил он с нарочито сокрушенным видом.

Несколько месяцев назад Штром, в свои тридцать пять уже имевший ученое звание профессора, получил очередное повышение по работе, заняв место руководителя Отдела молекулярной биологии и генетики. Дафну это не удивило: Лео обычно преуспевал во всем, за что бы ни взялся, будь то сложнейшая научная работа или продвижение по карьерной лестнице. Природа не поскупилась, одарив его не только блестящим умом и несгибаемым упорством, но и весьма привлекательной внешностью, которую он умело использовал в своих целях. Даже Дафне порой было трудно противиться его холодному обаянию – а ведь она знала его куда лучше, чем большинство его приятелей, коллег и немногочисленных родственников. Правда заключалась в том, что единственной страстью профессора Штрома была его работа, и никто другой попросту не трогал его невозмутимого сердца ученого.

Впрочем, иногда, ловя на себе задумчивый взгляд его кристально-зеленых глаз, Дафна начинала в этом сомневаться.

– А вот тебе давно уже положено быть дома, – сурово продолжил Леонард, покосившись на померкший экран ее компьютера. – Над чем ты так засиделась? Откопала очередную занятную зверушку?

– Именно, – с совершенно серьезным видом кивнула девушка.

– Которая, конечно же, никак не могла подождать до понедельника. – Штром привычно присел на краешек ее рабочего стола, после чего, скрестив руки на груди, совершенно обыденным тоном поинтересовался: – Не хочешь рассказать мне о дейнаре, которого вы сегодня встретили в лесу?

– Уже видел Тима, – мрачно догадалась Дафна.

– Ага. Я как раз сидел у Новака, когда к нему ворвался этот малохольный. С его слов выходит, он тебе чуть ли не жизнь спас. Дикарь и вправду тебе угрожал?

– Господи, да нет, конечно! – с раздражением воскликнула она. – Просто хотел поговорить. А потом из кустов вывалился Тим со своим шокером и спугнул его. Черт, вот повезло же с идиотом-напарником…

– Ну, его можно понять. Кого угодно напугала бы встреча с двухметровой волосатой образиной, способной одним мизинцем свернуть тебе шею – да еще посреди дикой чащи.

– И ты туда же! Почему все так уверены в агрессивности дейнаров? Стал бы он со мной разговаривать, если бы хотел причинить вред?

– Звучит вполне логично, – спокойно согласился Леонард. – Однако ты не можешь быть абсолютно уверена в его добрых намерениях – так же, как и Тим не может наверняка утверждать, что дикарь был настроен враждебно. Как бы там ни было, Новака его рассказ явно обеспокоил (я бы даже сказал, всполошил) – он тут же выпроводил нас из кабинета и сказал, что должен немедленно связаться с директором Дрейком.