Советская нация и война. Национальный вопрос в СССР, 1933–1945 - страница 21

. Верный вождю лидер советских безбожников Е.М. Ярославский поддерживал его, утверждая, что «было бы неправильно судом лишать всех священнослужителей избирательных прав, т. е. ставить… в положение преступника», так как «не только в нашей стране верующие истолковали бы это как стеснение, ограничение свободы вероисповедания, но и во всем мире враги наши использовали бы этот факт против нас»^>238. Наконец, в ноябре 1936 г. на Чрезвычайном VIII съезде Советов И.В. Сталин окончательно высказался против выдвинутых поправок о запрещении отправления религиозных обрядов и лишении избирательных прав служителей культа и других «элементов»^>239. Были также отвергнуты поправки о введении уголовной ответственности «классово-враждебных элементов» за «нелегальные собрания» и «подстрекательство к проведению своих кандидатур на выборах»^>240.

Причина предоставления избирательных прав священнослужителям (что явилось формальным приведением института свободы совести в СССР в корректное состояние) заключалась в стремлении советского руководства сделать Конституцию 1936 г. самой прогрессивной и демократичной в мире на тот момент, что и было достигнуто^>241. Новая конституция, щедро «начиненная» всевозможными правами и демократическими принципами, произвела в тот момент сильное впечатление на советских граждан, многие из которых, будучи убежденными в действительности предоставленных им прав, почувствовали себя «гораздо свободнее, чем раньше»^>242.

Сразу после опубликования проекта новой Конституции СССР 12 июня 1936 г. заложенные в ней изменения были с надеждой встречены в среде священнослужителей. Некоторые священнослужители считали, что в проекте Конституции «много библейского», а статья 124 Конституции «свидетельствует о примирении советских граждан с Богом»^>243. В селе Котельники Московской области священник и церковный староста разъясняли верующим, что «Бог вразумил большевиков»^>244. В августе 1936 г. в Звенигороде священник высказался, что «вера будет крепчать», так как раньше народ «боялся ходить в церковь, а теперь – свобода совести»^>245. В Лужайском сельсовете Шахунского района Горьковской области священник «устроил молебен и приветствовал Конституцию»^>246. Курский архиепископ Артемон и Дмитриевский епископ Иоасаф полагал, что с принятием Конституции будет отменена регистрация духовенства в советских административных органах, будут открыты свечные заводы, разрешены колокольные звоны^>247. Среди духовенства Грузии была повсеместно распространена уверенность, что «скоро откроют все церкви». Аналогичные настроения в отношении открытия мечетей бытовали в Нахичеванской АССР^>248. В Тамбовском районе Воронежской области священник говорил, что изменение Конституции «произошло в результате того, что на Советский Союз воздействовали иностранные государства» и что «скоро вообще власть переменится»^>249.

Священнослужители полагали, что теперь они «считаются трудящимися», поэтому они «будут впредь исполнять свои религиозные обязанности и одновременно служить в советских учреждениях», в результате чего их положение укрепится. Они надеялись, что статья 124 Конституции «означает поворот партии и советской власти в сторону признания за религией и религиозными организациями… положительной роли». Священник одного из сел Ковернинского района Горьковского края сказал: «Братья! Наступили счастливые для всего мира дни. Кем я был раньше? Лишенцем. А теперь и мне дали свободу и меня зовут в Совет». Священнослужители рассчитывали, что будет разрешена религиозная пропаганда вне храмов, восстановлен Закон Божий в школах^>250.

Некоторые священнослужители открыто приветствовали нововведения, представленные в Конституции. Священник одного из сел Дедовичского района Ленинградской области прислал в сельсовет письмо, в котором благодарил советскую власть за предоставление ему голоса и предлагал свою помощь в разъяснении избирательного закона среди мирян^>251. В Чернском районе Московской области священник на отчетном собрании «благодарил трудящихся и советскую власть за предоставленное ему право участия в общественной жизни». Священник Поспелов прислал в газету «Тамбовская правда» свои тезисы, в которых назвал советскую власть «богоданной и богоустановленной»