Советская нация и война. Национальный вопрос в СССР, 1933–1945 - страница 50

.

Советская пропаганда, направленная на крымско-татарское население, в первый период войны была слабой^>621. В 1942 г. было выпущено несколько воззваний, в которых от имени крымско-татарской интеллигенции и бойцов Крымского фронта содержались призывы «порвать с немцами». В дальнейшем, вплоть до освобождения полуострова, Крымский обком ВКП(б) издал около пятидесяти наименований антиколлаборационистских материалов на русском и крымско-татарском языках. Советская пропаганда пыталась убедить крымских татар в том, что оккупанты их обманывают, не собираясь предоставлять автономию, а, напротив, сжигают крымско-татарские деревни и уничтожают население^>622. В период оккупации Северного Кавказа было развернуто советское радиовещание на кабардинском, адыгейском и осетинском языках^>623.

В марте 1943 г. Управление пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) приняло постановление, в котором ряд направлений пропаганды, реализованной на оккупированной территории СССР в 1941–1942 гг., подвергло критике, как не соответствовавшие реалиям. В первую очередь это касалось оценки национальной политики германских оккупантов. Ранее распространявшиеся утверждения о том, что «немцы разрушают нашу культуру, закрывают школы, онемечивают и лишают русских, украинцев, белорусов и др. их национальной культуры», были признаны не соответствующими действительности. Такие утверждения, по мнению советских властей, могли оказать «только обратное воздействие», так как нацисты не раскрывали своих планов геноцида и уничтожения культуры народов СССР. Поэтому предписывалось сделать советскую пропаганду «глубоко национальной по своей форме», а также «сдирать “национальную” маску с лица немецкой пропаганды», используя такие факты, как «положение, в которое поставили немцы т. н. “самоуправление”, целый ряд наглых мер, специальные кино, магазины и т. п. “только для немцев”, положение “восточных рабочих” в Германии… высказывания фашистских главарей о славянских народах»^>624.

В заключительный период оккупации одним из главных направлений советской политики стало предотвращение ухода населения захваченной территории СССР с германскими войсками. Пропаганда убеждала советских граждан, что «всякого, кто уйдет с немцами, ждет неминуемая гибель», потому что «одни умрут с голоду, другие – от фашистских пыток, третьи – от пули». Во-вторых, было объявлено, что СССР не имеет намерений «наказывать тех, кто остался в селах и городах, занятых немцами», так как власти СССР знают, что эти люди не по своей воле «не смогли уйти с Красной армией» и что они вынесли «страдания и муки… под немецким сапогом»^>625. Латвийские партизаны призывали население республики «отстоять… свою страну от нависшей угрозы полного опустошения»^>626, которая грозила Латвии в случае ухода населения с германскими оккупантами.

В тылу СССР пропаганда старалась обойти стороной проблему коллаборационизма на оккупированной территории, говоря об отсутствии в стране «пятой колонны», разгром которой ставился в заслугу политике репрессий 1930-х гг., когда страна была очищена «от шпионов, убийц и вредителей, на содействие которых так рассчитывали германские фашисты»^>627. Было объявлено, что «ни у одного из народов СССР немецко-фашистские разбойники не нашли и не могли найти никакой поддержки»^>628, а также не смогли «разжечь национальную ненависть между народами СССР, поссорить их между собой, оторвать и противопоставить народы, населяющие нашу страну, великому русскому народу»^>629. Интересно, что власти упрощали действительность не только в материалах пропаганды, но и во внутренних документах, отмечая, что оккупантам не удалось «привлечь на свою сторону… широкие народные массы», «вызвать сколько-нибудь значительную вражду между советскими народами», а также «создать себе социальную опору ни в городе, ни в деревне». Так, секретарь ЦК КП(б) Латвии по пропаганде А. Пельше докладывал в ЦК ВКП(б) явно не соответствовавшую реалиям информацию, что «Квислингами Латвии является лишь кучка репатриированных еще до войны в Германию полулатышей-полунемцев, не имеющих никакой опоры в народе, поддерживаемых исключительно немецкими штыками»