Советская оборонная фантастика 1928-1940 - страница 15
Враг наступает, как зверь, разъярясь, Красная часть от своих отрезана, –
Как со своими наладить связь?
Каждую тропку враг сторожит, в небе парят самолеты вражьи.
Кто на виду у врага пробежит? храбрый из храбрых под пулей ляжет.
Кто на виду у врага пробежит?
Храбрый из храбрых, Джим побежит.
Он побежит по любому пути; дорога жизнь красноармейцев; он побежит по любому пути, чтоб красную часть спасти.
В Красной армии много собак таких, как Ахим и Джим.
Но и в мирное время не дремлет враг. Тогда, защищая советский флаг, они сторожат рубежи.
Они сторожат советских границ каждый вершок и пядь, чтоб ни один в Союз не проник белогвардеец опять.
«Эй, пограничник, Гун заворчал: хрустнул валежник, шурша.
Эй, пограничник, Гун заворчал: слышит шпионский шаг.
Ты не один, пограничник: с тобой собака разделит опасность и бой».
Если ж война; кольцо железное; враг наступает, как зверь разъярясь; красная часть от своих отрезана, – как со своими наладить связь?
Каждую тропку враг сторожит, в небе парят самолеты вражьи.
Кто на виду у врага пробежит? Храбрый из храбрых под пулей ляжет.
Кто на виду у врага пробежит?
Храбрый из храбрых, Джим побежит.
Он побежит по любому пути: дорога жизнь красноармейцев; он побежит по любому пути, чтоб красиую часть спасти.
Но Союза враги рыщут не только у рубежей.
Потому-то у нас тыщи четвероногих сторожей.
Сторожевые заняв посты, они охраняют советский тыл; в далеких степях – стада, магазины – в больших городах; красноармейцам в помощь сторожат гаражи, ипподромы, и склады, в которых порох готов к обороне страны, потому что быть может скоро мы услышим сигнал войны.
Винтовку тогда стиснет Каждый честный боец;
Винтовку тогда стиснет Накрепко твой отец.
И если отец твой будет ранен,
В крови упадет под откос,
Помни: вернет его Красной армии
И тебе вернет его – пес.
Саттар Ерубаев
О БУДУЩЕЙ войне (1934)
Один из моих товарищей, бывало, удивлял и поражал нас своей необычной, довольно своеобразной точкой зрения на что-либо, своими неожиданными и, в общем-то, интересными рассуждениями. Да вы знаете его, я говорю о Рахмете.
За его увлеченность, умение затевать необыкновенные и горячие споры мы прозвали Рахмета философом. Да он в какой-то мере и был фантазером-философом. Особенно любил он доказывать, что главным законом познания нужно, якобы, считать метод сравнения. Всякую вещь, все жизненные явления он как бы подводил под категорию сравнения. Такой категории я что-то не встречал в философии и к тому же думал, что в науке и жизни далеко не все нуждается в сравнении и поддается сопоставлению. Но Рахмет все-таки отстаивал свое.
– Подумай сам, – говорил он, – как ты: к примеру, узнаешь, насколько хороша наша сегодняшняя жизнь? Разве можно обойтись без ее сравнения с нашей прошлой жизнью? Если даже, скажем, покупаешь кило хлеба, так ведь его обязательно взвешивают, сличая с килограммовой гирей. Вот перед тобой две палки. Которая из них длиннее? Попробуй не сравнить. Ну и так далее. Конечно, это элементарные, так сказать, примитивные формы сравнения. Но не с них ли пошла в науке одна из сложнейших абстракций?
Рахмет приводил много примеров. Из нашей повседневной жизни, из области политики, из различных сфер науки. «Вроде бы одноцветен солнечный луч, – говорил он. – Белый, прозрачный. Но вот оказалось – этот самый белый пучок света состоит из семи цветов: красного, оранжевого, желтого, зеленого, голубого, синего, фиолетового».
Известно, например, что красный цвет преломляется и распространяется в воде и воздухе быстрее, чем синий цвет. Чтобы доказать это, наверное же, необходимо было сравнить скорости их волн в той или иной среде, узнать длину волны светового потока, которая, кстати, не превышает одной миллионной части миллиметра (миллимикрон). Или взять химические элементы. Атомный вес азота – 14.007, неона – 20.183, радия – 225.97. Определение такого различия в весах тоже ведь потребовало какого-то сопоставления.
– В жизни нет ничего, что было бы не подвластно сравнению. Прогресс, регресс, всякое движение и развитие – все это познается через сравнение, – говаривал Рахмет.