Советские олимпийцы - страница 6

Ну а Арсен Мекокишвили?

Коротая в раздевалке время и готовясь ко второму поединку, на этот раз с тучным немцем Вальтнером из Западной Германии, который был едва ли не вдвое моложе его, наш олимпиец внимательно осматривал свою борцовскую амуницию. Проверил, хорошо ли держатся подошвы на его огромных борцовских ботинках, попробовал крепость шнурков… Арсен Мекокишвили, потомственный крестьянин, все привык делать обстоятельно. Тренеры и товарищи по спорту и любили его за эту обстоятельность, немногословие, исключительную добросовестность. И боролся Арсен Мекокишвили уверенно, как бы не торопясь, Но медлительность эта была обманчивой. Когда возникал выгодный момент, Арсен, что называется, взрывался, и противник его, не успев опомниться, оказывался в воздухе.

После стремительного, часто даже неуловимого для зрителей приема, соперник грузинского тяжеловеса летел на ковер, словно из катапульты. Товарищи, аплодируя его мастерству, смеялись: «Опять Арсен Спиридонович устраивает день авиации».

Вальтнер, выйдя на схватку с Мекокишвили, поначалу держался молодцом. Но надолго его не хватило. Наш борец применил тот же прием, что и в схватке о венгром Ковачем. Казалось, лежать на лопатках и немцу, но он как-то неимоверно изогнулся в воздухе, успел встать на «мост» и благодаря исключительной пластичности все же вывернулся.

Пришлось Мекокишвили обрабатывать Вальтнера в партере. Придавив могучим плечом, выхватывал его руку «на ключ», брал шею на «нельсон» и «двойной нельсон», по Вальтнер никак не хотел сдаваться. Гибкость его была поразительной.

Положить Вальтнера Мекокишвили так и не удалось, но зато он так его измучил, что немец после этой схватки не смог продолжать соревнование.

Третий противник советского тяжеловеса — англичанин Кен Ричмонд. Чемпион Великобритании был статен и широк, его сверкающая улыбка излучала уверенность. На первых минутах англичанин работал руками, словно ветряная мельница. Не желая уступать нашему атлету пи пяди ковра, он мощно шел вперед. Но Мекокишвили сумел извлечь из активности партнера пользу для себя. В один из моментов, когда Ричмонд азартно, но нерасчетливо дернулся вперед, Мекокишвили, словно продолжая это движение, обхватив предплечье и шею соперника, резко повернулся к нему и провел бросок через спину. Описав в воздухе дугу, англичанин встал на «мост», но по ходу, успев перетащить нашего атлета через «полумост», оказался сверху. Арбитр спокойно взирал, как Ричмонд, забегая то справа, то слева от невозмутимо стоящего в партере Мекокишвили, пытался хоть что-нибудь с ним сделать. Не сразу разгадав замысел англичанина, арбитр дал ему еще какое-то время изображать «активную» борьбу и поднял атлетов в стойку.

Арсен рассвирепел, он был зол на соперника за то, что тот, не желая, видимо, потерять сомнительного преимущества, явно перестал бороться и начал ловко уклоняться от поединка. Мекокишвили был готов смять соперника, но Ричмонд, то и дело бросая взгляд на секундомер, уходил за ковер, пытаясь получить хоть маленькую передышку, делал вид, что у него развязался шнурок на ботинке.

К концу схватки чемпион Великобритании еле держался на ногах. Но, очевидно, симпатизируя ему, а может быть, и из других соображений один из трех боковых судей отдал предпочтение англичанину, и победа была присуждена Арсену Мекокишвили большинством голосов.

Идя с нашим тяжеловесом параллельным курсом, Бертил Антонссон тоже с успехом прокладывал себе путь к финалу. Швед имел те же результаты, что и наш борец.

…Поредели олимпийские шеренги богатырей, протоколы с составами пар, едва умещавшиеся в первый день на огромном стенде, теперь занимали всего две странички. Остались только сильнейшие.

…В тренерской комнате шло очередное совещание. Обложившись протоколами с результатами схваток, наставники наших олимпийцев прикидывали все возможные варианты: получалось, что если борцы наши как следует постараются, то праздник, то бишь командная победа, будет на нашей улице.

Жизнь шла своим чередом. Некоторые спортсмены, как, например, наши девушки-дискоболки, уже сделали свое дело и, налюбовавшись медалями, со спокойной душой отправились вечером в клуб послушать знаменитый джаз-оркестр Вебера, поговорить с новыми знакомыми из других стран, потанцевать… Ну а те, кому еще предстояло выйти на олимпийское ристалище, настраивались, готовились…