Советский человек на Луне! - страница 4
- Ничего особенного в моей биографии нет, - смущенно улыбался в ответ Алексей. – Все как у всех!
Родился он на северо-востоке Украины, в Ворошиловграде. Вырос в большой трудовой семье. Шутка сказать – у его родителей было девять детей. Алексей воспитывался, как и все его сверстники: пошел в школу, потом был принят в пионеры, затем вступил в комсомол...
Кровавый шрам в его памяти – Первая Великая Отечественная война. Ворошиловград дважды переходил из рук в руки. Один из снарядов разорвался прямо во дворе Леонтьевых. Хорошо, что семья успела спрятаться в погреб, - стекла выдавило взрывной волной, стены дома были словно оспинами иссечены мелкими осколками.
- Знаешь, какое одно из самых ярких моих детских воспоминаний? – спрашивает Алексей.
Мы сидим на деревянной лавочке в небольшом парке около главного корпуса Центра подготовки космонавтов. Я развернул блокнот и приготовился писать. Редакционное задание – подготовить очерк о космонавте Леонтьеве.
- Хорошо помню воздушный бой над нашим городом, - говорит Алексей. – Лето 1942 года. Немцы рвутся в Ворошиловград. Советские войска держатся из последних сил. Военной техники у наших отчаянно не хватает. Фашистская авиация прочно господствует в воздухе. Бомбы как горох сыпятся на город. Пятерка фрицев, отбомбившись, разворачивается, чтобы уйти на аэродром. Уверенные в своей силе, наглые… У меня слезы, на глазах. Обида, ненависть, бессилие… И вдруг откуда-то сверху, из-за облаков в буквальном смысле вываливается наш краснозвездный истребитель и сходу стремительно идет в атаку. Один против пятерки немцев! Представляешь? Фрицы поздно заметили самолет и явно растерялись… Трассы пуль потянулись к фашистским стервятникам. Один из самолетов с крестами на крыльях вдруг кувыркнулся и круто пошел вниз. «Ястребок» развернулся и снова атаковал врага. Немцы попытались перестроиться для обороны, но не успели. Еще один самолет потянул к земле черный дымный хвост. Фрицы испугались, рассыпались в стороны и драпанули… Вот в тот день я решил – выросту и стану летчиком.
В детские и юношеские годы Алексей не отличался примерным поведением. Бегал с уроков, дрался – обычная школьная жизнь обычного мальчишки. Но это не помешало ему окончить школу только с отличными и хорошими оценками.
- Мама очень хотела, чтобы я после школы пошел учиться в медицинский институт и стал врачом, - с улыбкой вспоминает Леонтьев. – Но я для себя уже твердо выбрал другой курс: только в авиацию, только летать. Когда сказал дома, мама заплакала, а отец крепко обнял меня и сказал: «Ну, давай, Лешка. Летай!»
- Авиационное училище в Ворошиловграде готовило штурманов для бомбардировочной авиации. А я хотел быть летчиком-истребителем, летать на больших скоростях, - говорит Алексей. – Поэтому отправился в соседнюю Харьковскую область и с ходу поступил в Чугуевское авиационное училище летчиков.
- Сложно было учиться? – спрашиваю я.
- Сложно, но интересно. Я как-то сразу прижился в авиации. Датой моего воздушного крещения стало 27 января 1949 года – первый полет на самолете в сопровождении пилота-инструктора. Ну, а в самостоятельный полет отправился через три с половиной месяца – 15 мая... Когда меня спрашивают, где научился летать, я отвечаю – в Чугуеве.
Летал Леонтьев отлично. Когда закончил авиационное училище с красным дипломом, командование предложило ему остаться в авиационной «альма-матер» инструктором. На вооружение стала поступать новая техника, реактивная. Стране остро нужны были пилоты. Пилотов нужно было учить.
Инструктор Леонтьев с головой ушел в учебный процесс. Несколько сотен советских летчиков могут назвать его своим наставником.
- Сложности на службе были? – интересуюсь я.
- Какие сложности? – он пожимает плечами. – Рутина. Взлет – посадка, взлет – посадка…
Я знаю, что он сейчас говорит неправду. Осенью 1958 года во время одного из учебных полетов на самолете Леонтьева загорелся двигатель. Он смог посадить горящую машину, спас и свою жизнь, и жизнь летчика-курсанта.