Современная югославская повесть. 80-е годы - страница 10

Улыбка у нее была почти неуловимая, и потому казалось, когда она улыбалась, что обязательно наткнешься на ее нос. «Совсем как поцелуй участников поединка перед тем, как обнажить саблю», — подумал Свилар, когда она поцеловала его. Он на мгновение отпустил весло и позволил ветру вертеть лодкой. Лодка крутилась на воде, а ветер ласково обвивал волосами ее шею. В лодке сидел ее пес, валялась газета. Она изучала гороскоп своего пса, а потом затянулась из трубки Свилара.

— Обрати внимание, — сказала она, — когда во рту ощущаешь горечь, видишь слева красное. — Трубки коснулась прядь волос, золотистый волосок зашипел. Они опустились на дно лодки, тихие толчки воды погружали его все глубже и глубже. «Она ленива, — подумал Свилар, — ей лень даже любить». В лени, казалось ему, и заключался способ ее любви. А она вдруг сказала:

— Хочешь, чтобы вода сделала нам ребенка, а не ты…

Той осенью исполнялось семь лет его безработной жизни; снова был выходной год, когда он почти ничего не делал. Усталый и разочарованный, далекий от архитектуры, Свилар стал понимать, что и возраст имеет свои циклы, праздники, цветенье и что этот семилетний цикл заложен в нем самом, ибо семь лет назад, как и теперь, он не работал. Число, соответствующее дням сотворения мира, и сейчас указывало на болевые точки. Эти семерки отмечали время, точно узелки. Места, где одно время узлом отделено от другого, места, где узлы прерывали питание настоящего прошлым. В ту осень он подсчитал, что вот уже три года, непонятно почему, верен своей жене, которая почти столько же лет не спит с ним. Он сидел дома никому не нужный и, скрепя сердце, плевал в потолок, и вот тогда-то один швейцарский журнал по архитектуре, выходивший на немецком языке, опубликовал в нескольких номерах информацию о его проектах медицинских зданий, которые никогда не были реализованы. Наспех пообедав, он почесывал бороду плечом и читал «Fachblatt für Architektur», где была опубликована его статья о связях византийской урбанистики с современным градостроительством. Мучился, как черт в церкви, разбирая собственный текст. В то время Свилар впервые ощутил острый запах мужского пота, от которого дохли комары, полотенца покрывались плесенью, а кошки беззвучно открывали пасть. Впервые он понял, что его знания исчезают — зарастают, как раны, отступают, как болезни у выздоравливающего человека. Осознав, что ему лет уже не меньше, чем фраз в каком-нибудь рассказе, испугался и пустился в такие любовные авантюры, где начало и конец совпадают.

Она взяла его ладонь, раскрыла ее и, вглядываясь в нее, словно бы предсказала:

— Площадь Славия у основания ладони; если у тебя заболит то, что сейчас болит у меня, надави вот в этом месте. Река Сава соответствует расстоянию между указательным и большим пальцами, сюда отдает боль в шее. Твой указательный палец покрывает улицу Князя Михаила и говорит о простуде и нервах. Средний палец идет от Йовановой улицы до башни Небойши, если на него надавить — утихает боль в гайморовой полости, влияет на обоняние. Желудок у тебя на площади Теразие отмеряет время у корня указательного пальца, как раз где пульсирует жилка. Наконец, твой безымянный палец идет до моста через Дунай и ведает слухом, а мизинец — по Таковской улице и отвечает за боль в плече и слепой кишке. Линия жизни проходит через Савский мост и здесь на мосту или обрывается, или уводит дальше на север. Запомни все это и, если у тебя разболится ухо, пройди по Дунайскому мосту — и тебе полегчает; если заболит плечо, спустись по Таковской — и все пройдет… Но не только из-за болезней нужно знать то, что я говорю. Городские улицы, как корабли, имеют свой курс, они плывут, сопровождая свои созвездия: одни на юг, которые под знаком Рака, другие, под знаком Водолея, — на восток, третьи — к Близнецам… Благодаря связи твоего тела с улицами и звездами на ладони можно разглядеть линию жизни и печалей. Однако города нет на твоей ладони, наоборот, ты — на ладони города. Ты привязан к нему, как кошка к дому, и потому не видишь ничего больше. Вне города ты не прожил и полгода кряду. Ты никогда по-настоящему не копался в земле. Ты находишься во власти города, как те женщины, что всю жизнь живут с одним мужчиной, не задумываясь, любимы они или желанны…