Совсем другая тень - страница 2
– Ну что? – сказал Сашка. – Предлагаю «Якорь».
– Мне все равно.
– Значит, едем в «Якорь». Да, Вера интересовалась, не продашь ли ты ей картину?
– Вера Новлянская?
– Вера Новлянская. Обещала хорошо заплатить. Картина ей подойдет любая, лишь бы была твоя подпись. Уверен, меньше пяти штук она не даст.
Я выбрал одну из работ. Это был женский портрет, сделанный чуть ли не на третьем курсе. В картине было что-то типично мое. Как и всегда, жалко стало расставаться.
– Эта подойдет?
– Еще бы! Берем и спускаемся.
После того как мы доехали от Сокольников до Каланчевки, Сашка спросил:
– Как Алена?
– Все в порядке. Вчера виделись.
– Не упускай ее. Классная девочка.
– Постараюсь.
– Кто она? Я ведь видел ее только раз. Сколько лет? Учится, работает?
– Лет девятнадцать, учится в инязе на втором курсе. Насколько я понял, ее папа какая-то шишка в Госснабе. Все. Остальное ты видел сам.
– Еще как видел… Поинтересуйся, есть ли у нее подруги. Лучше, если поскорей, буду благодарен.
– Договорились.
– Почему ты не спрашиваешь, что от тебя нужно?
– Считай, что уже спросил. Что нужно?
– Подвезти двух человек. На твоей машине.
Различные Сашкины просьбы я выполнял много раз и понял: подвезти в данном случае значит не просто подвезти. Поэтому, выждав немного, начал уточнять.
– Подвезти куда?
– Не знаю. Они сами скажут. Но насколько я понял, это может быть далеко.
– Что, не в Москве?
– Может, и не в Москве. Не исключено, ехать придется весь день.
– А кто «они»?
– Двое ребят. Понимаешь… Я должен оказать им услугу. Сам я не могу из-за работы. Но ты не должен светиться. Поэтому на это время изменишь внешность. И поставишь другой номер. Не пугает?
Просьба была в Сашкином стиле, поэтому я ответил почти не задумываясь:
– Не пугает. И когда это нужно?
– Завтра. Рано утром. Готов?
– А внешность и номер? Когда все это?
– Внешностью займемся к ночи. Причем тебе придется пойти на некоторые жертвы. Уж извини.
– А именно?
– Придется постричься наголо. И обработать лицо и руки мазью. Не волнуйся, вполне безобидной. Состав я разработал сам.
– Но зачем мазь?
– Мазь изменит вид твоего кожного покрова. Он покраснеет, побуреет, съежится. На сутки ты станешь старше лет на двадцать.
– На сутки?
– Да. Через двадцать четыре часа твоя кожа начнет принимать нормальный вид. Гарантирую, потому что проверял на себе.
– А зачем наголо?
– Для парика.
Я обдумал все еще раз, пока на площади Белорусского вокзала мы разворачивались на улицу Горького. Конечно, развлечением такую поездку не назовешь. Весь день за рулем, к тому же обмазаться какой-то мазью, остричься наголо. Но если учесть предложенный гонорар, условия вполне приемлемые. Впрочем, при наших отношениях я согласился бы и без гонорара. Только чтобы выполнить его просьбу.
Затормозив у «Якоря», Сашка спросил:
– Что затих? Думаешь?
– Перестань. Отвезу я твоих ребят. В лучшем виде.
– Спасибо. Честно говоря, гора с плеч.
– Да ладно тебе. Пойдем?
– Пойдем.
В ресторане, заняв столик у окна, мы заказали крабов, паровую осетрину, кофе и отлично позавтракали.
Допив кофе, Сашка поинтересовался:
– Кстати, вечером твоя Алена свободна?
– Не знаю. А что?
– Вера устраивает банкет в «Континентале». Мы с тобой приглашены. Если Алена прихватит подругу, почему бы нам не пойти вчетвером?
– Позвонить Алене?
– Конечно, позвони. Глупо не воспользоваться случаем.
– Ладно, уговорил. Но я буду говорить долго.
– Ради бога. Я подожду в машине.
Хлопоты
Набрав в будке телефона-автомата номер Алены, я почти тут же услышал ее голос:
– Да? Слушаю? Кто это?
– Привет. Это я.
Довольно долго вслушивался в тишину. Наконец Алена ответила:
– Привет. Не мог позвонить еще позже?
– Ты ждала звонка?
– Час назад. Теперь уже не жду.
– Алена… Я только что проснулся.
– Не знаю. Еще минут десять, и я бы ушла.
– Но ты могла позвонить сама – если уходишь?
– Ты думаешь, я не звонила?
Я поневоле улыбнулся:
– Алена, не сердись. Пожалуйста!
Несколько секунд трубка опять молчала. Затем я услышал:
– Ладно, что с тебя взять. Ты… просто так?
– Да… Но тут такое дело… Мы с Сашей приглашены на банкет. Может, пойдешь с нами?
Снова секундная пауза. Затем вопрос:
– А что за банкет?