Создания смерти, создания тьмы - страница 32

В гардеробе была только одежда и несколько пар туфель. В первых двух ящиках туалетного столика также находилась одежда, а в последнем хранились бумаги. Это были разного рода документы, бланки налоговых платежей, свидетельства с мест работы — все это говорило о кочевой жизни и частой смене занятий.

Продолжительное время Кэтрин Деметр служила официанткой на обслуживании светских сезонов и разъезжала от Нью-Хэмпшира до Флориды и обратно по мере их открытия. Судя по имевшимся в ящике налоговым документам и расчетным карточкам, ей случалось жить в Чикаго, Лас-Вегасе и Фениксе. Нашлись в ящике и банковские ведомости. В городском банке на срочном счете у нее лежало тридцать девять тысяч долларов. Нашел я и акции, заботливо перевязанные плотной голубой ленточкой. И, кроме всего прочего, в ящике покоился недавно полученный паспорт со вложенными в него тремя дополнительными фотографиями Кэтрин.

Изабелла Бартон описала мисс Деметр как привлекательную женщину невысокого роста, на вид лет тридцати пяти, темноволосую, с короткой стрижкой. Цвет лица у нее был светлый, а глаза светло-голубые. Дополнительные фотографии я отправил в свой бумажник, и мне осталось просмотреть единственный в ящике предмет личного характера.

Это был фотоальбом, толстый и с потертыми углами. Он вместил всю историю семейства Деметр. Со старых пожелтевших фотографий смотрели дедушки с бабушками, далее шли свадебные фото, как я понял, родителей Кэтрин, а потом появились снимки запечатлевшие, как росли две девочки. Они были сняты с родителями, в окружении друзей, иногда вдвоем и по-одиночке. Фотографии делались на пляже, на семейных праздниках, днях рождениях, во время празднования Рождества и Дня Благодарения. Эти снимки отмечали памятные события для двух девочек в начале их жизненного пути. Между сестрами существовало несомненное сходство. У младшей, Кэтрин, уже тогда стал заметен неправильный прикус. Вторая девочка, с рыжеватыми волосами, по моим предположениям, ее сестра, была старше на два-три года и уже в свои одиннадцать-двенадцать лет выглядела красавицей.

Фотографий ее в более старшем возрасте не встречалось. На остальных снимках я видел Кэтрин одну или с родителями. Но теперь ее взросление фиксировалось реже, и со снимков исчезла атмосфера радости и праздничное настроение. Потом следовал большой временной промежуток. Последнее фото Кэтрин было сделано в день окончания средней школы. С фотографии печально смотрела молодая женщина с темными кругами под глазами, из которых, казалось, вот-вот брызнут слезы. К свидетельству прилагалось рекомендательное письмо от директора средней школы города Хейвен, штат Виргиния.

Последние страницы альбома пустовали, но прежде они были чем-то заняты. У основания альбомных страниц остались маленькие кусочки бумаги, похожей на газетную. Среди мелких и тонких, как папиросная бумага, фрагментов виделся один размером покрупнее. На одной стороне пожелтевшего от времени обрывка я увидел сводку погоды, а на другой — часть фотографии, и в уголке на ней можно было различить чьи-то рыжеватые волосы. На последнем листе были закреплены два свидетельства о рождении. Одно принадлежало Кэтрин Луизе Деметр, родившейся 5 марта 1962 года, а второе — Эми Эллен Деметр, рожденной 3 декабря 1959 года.

Я вернул альбом в ящик и перешел в ванную. Как и везде в квартире, здесь царили чистота и порядок. Белую кафельную полку делили гели, мыло, пена для ванны; на маленькой полке под раковиной виднелась аккуратная стопка полотенец. В стенном шкафчике я нашел зубную пасту, нити для чистки зубов и жидкость для полоскания рта, а также кое-какие продающиеся без рецепта болеутоляющие препараты и средства гигиены. Противозачаточных таблеток или других контрацептивов в шкафчике не оказалось. Возможно, об этом заботился Стивен Бартон, хотя верилось с трудом.

В другом отделении аптечки размещалась целая коллекция разных стимуляторов и антидепрессантов, и в таком количестве, что жизнь Кэтрин Деметр, скорее всего, напоминала аттракцион «русские горки», с их бесконечными виражами. Были здесь средства для снятия тревожного возбуждения, для борьбы с фобиями и колебаниями настроения. Некоторые коробочки уже опустели, в других еще оставались таблетки. В последнее время большая часть лекарств покупалась по рецептам, выписанным психиатром доктором Фрэнком Форбсом. Я знал этого прохвоста. «Шалун Фрэнки» пытался поиметь столько своих пациенток, что его давно уже пора было привлечь к суду. Не раз ему грозила потеря лицензии, однако жалобы либо забирались и в суд не попадали, или ему удавалось замять дело разными правдами и неправдами. Но в последнее время он вел себя на редкость тихо. Такая перемена имела причину: одна из пациенток Форбса после встречи с ним подхватила триппер и быстренько предъявила ему иск. И на этот раз у «шалуна Фрэнки», по всей видимости, дела шли неважно, и легко отвертеться не получалось.