Созвездие спящих детей - страница 3

стр.
дни нашей жизни — звёзды во Вселенной.

* * *

Какую тайну ты вдруг нащупал,
припав к могучему лону жизни?
Молитва держит небесный купол
над красной глиной в твоей отчизне,
растит могучие корни кедра,
раскаты грома родит глухие,
скрепляет силой земные недра,
сияет солью морской стихии.
Покуда ночью звучат над миром
в лесной глуши соловьёв коленца,
покуда хочет безбожный Ирод
в девичьем чреве убить младенца,
молись дыханьем, молчаньем, словом,
молись, во сне проливая слёзы,
смотри, как в мире, простом и новом,
ныряет ангел в листве берёзы,
как безмятежно смеются дети,
как рад ручей водяному платью…
Живи спокойно на этом свете,
открытым сердцем припав к Распятью.

* * *

Стемнело. Месяц молодой
растёт в своей пустыне чёрной.
Над потемневшею водой
вознёсся крест нерукотворный.
Расстаться с прошлым не спеши,
не слушай соловьиных басен:
всё так же пуст пейзаж души
и тёмный путь её опасен.
Зачем спасённый человек
в тоске раскидывает руки,
когда земля, и дождь, и снег
сотворены из крестной муки?

* * *

Михаилу Ильичу и Ирине Ильиничне — с любовью

В окнах города заиндевелого,
на ладонях его площадей,
среди снежного марева белого
вижу тени идущих людей.
Вот берёз обнищавшая рощица
от мороза дрожит поутру,
вот идёт человек — и полощется
край одежды на резком ветру.
Снег мелькает, колышется, крутится,
то взлетает, то падает ниц…
А его молчаливая спутница
кормит хлебом замёрзших синиц.
Как орех позолоченный греческий,
спит луна в одеянии тьмы.
Что же делать душе человеческой
среди холода этой зимы?
Спать, расставшись со слухом и зрением,
в ожидании завтрашних мук
или молча принять со смирением
хлеб надежды из ангельских рук?

* * *

1.
Уснула липа, что-то лепеча,
над ней опять зажглась звезды свеча,
мать молится о чадах непослушных,
темна вода во облацех воздушных.
2.
И знаю я — среди пустых полей,
где бродят овцы пажити Твоей,
скрывается приют для плоти бренной,
застеленный ковром травы смиренной.
3.
Кто говорит у жизни на краю:
«О Господи, прими свечу мою,
пусть свет её растёт в ночи холодной,
как тощий злак среди земли бесплодной…»
4.
Просящему, о Господи, ответь,
как в этом мире научиться петь,
как тронуть струны гуслей и псалтири,
чтоб слабый звук в холодном этом мире
5.
Тебя хвалил, Тебя благодарил?
Чтоб в высоте степной орел парил,
чтоб здесь, в степи, у стен земного града
собрал пастух рассеянное стадо?
6.
Всех, кто влачит вериги нищеты,
в чьих душах всходят кротости цветы,
всех алчущих и жаждущих доныне
в холодном этом мире, как в пустыне,
всех изгнанных из мёртвых городов,
всех проклятых на тысячу ладов,
всех плачущих, больных и прокаженных,
отверженных, юродивых, блаженных.
7.
И ты в сплетенье виноградных лоз,
за пеленой солёных детских слёз
внезапно различишь в дали туманной
неясный свет земли обетованной.

* * *

Над изгибами рек, над вершинами гор
над земной красотой несказанной
виден ласковый свет, слышен ангельский хор —
он звучит над Россией осанной.
— Мы зимой ледяные алмазы граним
и, когда зажигается Вега,
опускаем на грудь среднерусских равнин
вологодское кружево снега.
Здесь, в России истерзанной так повелось —
снег ложится на мёртвые лица…
Столько крови невинной уже пролилось,
что слезам невозможно не литься.
Божий храм осквернён, дом родимый сожжён,
Кровь Христова смешалась со снегом…
Только Божьим смотрением мир окружён, —
так вода ограничена брегом.
Пусть плетут кружевницы свои кружева,
ангел жив над кремлёвской стеною,
он неслышно поёт, что Россия жива,
как земля под корой ледяною.
Саратов