Спаси меня - страница 3
Итак, воздушный шар на пустыре, три не слишком выдающиеся, но горячо обожаемые публикой телезвездочки в корзине и десять тысяч резиновых телевизоров под днищем. Притянуто за уши? Согласен, до реализма далеко. Впрочем, не открою большой тайны, если скажу, что сегодня реалистичности днем с огнем не сыщешь.
И вот съемки начались: на нас надвигаются камеры — каждая на человеческом торсе, точно бесхвостый Анубис [2], и незрячий глаз объектива на огромной морде пожирает каждое наше движение.
Сейчас мы схватим мачете и яростно перерубим канаты — исключительно для операторов, заметьте. Настоящий якорный трос, который держит шар, будет отпущен только после надлежащей проверки и когда на борт заберется опытный пилот. Дело в том, что последний недостаточно телегеничен: усыпанное прыщами лицо, огромное пузо и пышная растительность в носу. Вот почему мы сначала понарошку запустим трех милых телегеничных звезд. Пара часов в монтажной — и все будет шик-блеск: натурально и невероятно волнующе.
Случайно перехватываю покровительственную улыбку Андрэи Джолли, предназначенную исключительно мне. Наезжают камеры, мы рубим бутафорские тросы — и вдруг сам собой разматывается якорный канат, этот душегуб. Не успеваем мы сообразить что к чему — как шар уже парит в тридцати футах от земли и продолжает удаляться. А стремительно увеличивающееся между нами пространство заполняют быстро стихающие крики о помощи.
— Тяни красный шнур! — вопит над моим ухом не созданный для телевидения опытный пилот воздушного шара. — Выпускай газ!
Однако к этому времени три не слишком выдающиеся, но обожаемые публикой телезвезды удалились на такое расстояние, что не в силах внять его отчаянным призывам. Очевидно, сегодня погодные условия не вполне благоприятствуют воздухоплаванию: скопления дождевых облаков да плюс восходящие потоки холодного воздуха. Шар подхватывает теплым течением, и в мгновение ока он, точно мячик для пинг-понга в фонтане, подскакивает на головокружительную высоту в десять тысяч футов. Температура там что-то около двух градусов по Цельсию, шар встречает противоположный воздушный поток, которого здесь вообще быть не должно, и воздушный корабль уплывает в направлении, четко противоположном заданному, — в сторону Восточной Англии. И вот наши незадачливые летуны уже парят над черными водами мятежного Северного моря…
Признаю, каскадерский эпизод прошел не так благополучно, как мог бы. Хотя вообще-то вся эта печальная история выеденного яйца не стоит — так нет же, такую шумиху подняли, будто в несчастной корзине от нас унесся сам Ноэл Эдмондз [3].
Вчера вечером в новостях намекнули, будто умник, замысливший весь этот номер с воздушным шаром, повинен в гибели трех всеобщих любимцев и национальных героев ранга Джилл Дандо. Одним словом, я не популярен в народе, и мне не улыбнется когда-нибудь снова получить работу. Даже в самой захудалой закусочной, где, перемазавшись по уши в свином сале, нужно жарить гамбургеры для хамоватых подростков-переростков. Впрочем, как известно, и худа без добра не бывает: «Орме, Одсток и Олифант» тоже не в меду купаются, а уж «шакальему» каналу почетный эскорт на тот свет и вовсе гарантирован — в лучшем случае им придется сменить название.
Итак, я встаю, исполненный достоинства, застегиваю пиджак и пожимаю пухлую, протравленную кокаином руку босса. Он дает пятнадцать минут на то, чтобы я освободил стол, и надеется, что больше обо мне никогда не услышит.
Из стола забирать нечего — прощай, любимая коробочка для скрепок. Зато я поднимаюсь на лифте на два этажа, дабы попрощаться с Клайвом. При виде меня все замирают, а в коридоре боязливо расступаются, будто опасаясь подхватить бациллу невезения. (Согласитесь, можно жить со СПИДом, даже с тропической лихорадкой какое-то время — вот только с НЕВЕЗЕНИЕМ нельзя…) По пути я одариваю встречных обворожительной, ничего не выражающей улыбкой а-ля Андрэя Джолли и молю бога, чтобы теперь, в столь ответственный момент, на меня опять не напала икота. И вдруг вижу Клайва у столика нашей новой секретарши. Амрита — настоящая красавица: прямой царственный профиль, золотые браслеты на запястьях, а умница какая — аж жуть берет. У нее превосходная дикция, и говорит она четкими грамотными предложениями, а то и целыми абзацами, словно зачитывая передовицу индийского выпуска «Таймс». Клайв очарован — глупец, да у него больше шансов покорить Андрэю Дворкин