Спаситель мира - страница 4
— Вот и хорошо! — бодро проговорил Ёрш. Только он врал как сивый мерин: хорошо ему вовсе не было. Даже голос звучал фальшиво — надменно и манерно, будто у изнеженного английского лорда. — Вот и хорошо… — повторил Ёрш, чувствуя, как покалывает кожу. — Просто замечательно!
Когда Ёрш разлепил веки, поезд уже вернулся в туннель. Туннель в городе один, перекрученный и спутанный, точно телефонный провод, вьющийся кольцами, так что не разберешь, где начало, где конец. Уроборос — это змей, кусающий себя за хвост; вот и туннель метрополитена — самый настоящий Уроборос, по крайней мере именно так называл его Ёрш. Туннель кажется автономным и закрытым, хотя он отнюдь не закрыт. Подобно жабрам на теле угря, по всей длине имеются выходы, в которые без труда протиснется человек. Сейчас поезд несся под Пятьдесят третьей улицей. Можно сойти на следующей станции и через турникет выбраться наружу, только в туннеле ничего не изменится, поезда будут ездить даже без пассажиров.
На следующей станции два пассажира вышли, третий пересел в соседний вагон. Того третьего Ёрш прекрасно видел сквозь захватанную стеклянную дверь в конце вагона: мужчина средних лет (судя по мятому пиджаку в мадрасскую клетку — еврей или ливанец) судорожно листал записную книжку с золотым обрезом. Скоро сикх тоже пересядет в другой вагон, и удивляться тут нечему. В туннеле иначе не бывает. Заходишь, садишься, соприкасаешься с человеком локтями и коленями, вдыхаешь его запах, порой наступаешь на ноги, а через несколько минут, максимум через полчаса, расстаешься с ним навсегда. Пересадку в соседний вагон не следует считать личным оскорблением. Ёрш сам тысячу раз так делал.
Ёрш похлопал себя по колену, напоминая: «Ты сел в поезд не для того, чтобы болтать о религии с бородатым сикхом!» Он сел в поезд по вполне определенной, самой веской причине на свете. Он зов услышал! Да, именно, его позвали выполнить миссию, срочную и очень важную, возможно, речь даже шла о жизни и смерти. Зов напоминал Ершу шприц, такой же невесомый, прозрачный, всепроникающий. Стоит отвлечься, и Ёрш забудет, зачем его позвали, или, что гораздо хуже, забудет, что позвали вообще. Впрочем, и то и другое не так страшно, как тревоги и сомнения.
Ёрш повернулся к сикху и скорбно кивнул.
— На следующей станции выхожу! — объявил он, прочистил горло и обвел глазами вагон, заставив украдкой следивших за ним пассажиров отвести взгляд. — На следующей станции! — повторил он для всех присутствующих.
— Так скоро? — удивился сикх. — Я ведь даже не спросил…
— Уильям, — представился Ёрш, одарив сикха покровительственной улыбкой банковского служащего, — Уильям Амритсар.
— Уильям? — неуверенно переспросил сикх. Сильный акцент превратил имя в «Виль-юм».
— Знакомые зовут меня Ершом. Им так больше нравится.
— Рад встрече, Уильям, — после долгой паузы ответил сикх. — Меня зовут…
— Потому что я часто кисну и выпускаю колючки, а еще потому что люблю поезда.
Вместо ответа сикх впился в Ерша пристальным взглядом и пригладил бороду по-птичьи тонкими пальцами. «Небось гадает, что со мной не так!» — подумал Ёрш, почувствовав себя отшельником, укрывшимся на вершине скалы.
— Я люблю метро, подземные поезда, — любезно пояснил он и тихо добавил: — Ухожу под землю, как ерши под воду. Теперь понятно?
Поезд сбавил скорость, и Ёрш поднялся, не спуская глаз с сикха. Тот сидел неестественно прямо, совсем как чопорная старушка.
— Вы, часом, не доктор? — прищурившись, поинтересовался Ёрш. — Не доктор медицинских наук, философии или дипломированный стоматолог?
— Доктор? — удивился сикх. — Уильям, откуда такие…
— Чем докажете, что вы не из школы?
— Уильям, мне за восемьдесят! — сухо усмехнулся сикх. — В свое время я работал инженером-электриком.
— Фигня! — покачал головой Ёрш. — Чушь собачья!
Теперь пассажиры, не таясь, смотрели на него. Порой Ёрш становился тусклым, монохромным, почти невидимым, а порой источал слабое зеленоватое сияние, словно зубы под лампой Вуда. Сияя, он говорил громкой скороговоркой, и в таких случаях самым разумным было держать рот на замке. За окнами потемнело. Страшно хотелось побеседовать с сикхом, что-то ему объяснить, но Ёрш плотно сжал губы и затаил дыхание. При необходимости молчать он умел. Этому его научили в школе.