Спермосочащаяся - страница 5

Как только Джеймс зашёл в период полового созревания, его влечение женским нижним бельём развилось в полноценную одержимость. Он мог украсть трусики и мастурбировать на них, одновременно слушая, как его отец долбит старую шлюху в задницу своим мелким членом на другом конце спальни. Его страсть к женскому нижнему белью с годами даже не думала утихать.

И вот Джеймс отпраздновал своё тридцатилетие. Уже более десяти лет минуло с тех пор, как он в последний раз видел женщину, заразившую его отца сифилисом и гонореей, которые он в свою очередь передал своей ничего не подозревающий жене.

Как-то однажды вечером, переключая каналы по кабельному телевидению, он наткнулся на её изображения в эфире теленовостей, где сообщалось то ли об убийстве какого-то полицейского, то ли о какой-то другой ерунде в этом роде. Джеймс с трудом разбирал бессвязное бормотание журналистки, так как его взгляд был прикован к проституткам, что стояли за спиной корреспондента. Клиенты продолжали как ни в чём не бывало останавливаться и садить к себе в машины проституток, не обращая внимания ни на камеры телеканалов, ни на полицейских, ни на машины скорой помощи, ни даже на фургоны “труповозок”. Их одержимость, какой бы она ни была, была намного сильнее страха ареста или же страха попасть на национальное телевидениe.

Джеймсу было очень хорошо знакомо это чувство, он частенько пользовался услугами проституток и держал в холодильнике приличный запас пенициллина на тот случай, когда презерватив только мешал получать удовольствие и приходилось “пороться” без него. Посреди полуголых шлюх, сидящих на “крэке”, и спермоглоток, сидящих на героине, стояла та, что была долгое время грязным секретом его семьи, нынче уже настолько старая, что стоять на углу ей приходилось, опираясь на ходунки. Её мини-юбка была настолько короткой, что были видны её стринги, утопающие при движении в её отвисших половых губах и морщинистых ягодицах. Её блондинистый парик сполз набок с черепа, обнажая обширные проплешины между редкими и мятыми седыми прядями. Её глаза были абсолютно пусты и безучастны к происходящему. Она на автомате показывала свои обвисшие груди проезжающем мимо машинам, при этом поправляя вывалившуюся вставную челюсть.

Джеймс схватил пальто и пулей вылетел из дома. Он должен был заполучить её, ну или, на худой конец, её трусики; по мнению врачей, Джеймс страдал “мезофелией”, он был одержим женским нижнем бельём, и чем более драным и грязным оно было, тем лучше. Капли от кала, мочи и менструации только приветствовались, он покупал поношенное бельё в интернете, воровал из прачечных и даже из домов друзей и соседей. То, что его могли поймать за руку и даже более того, нисколько его не заботило, он не мог представить себе жизни без того, чтобы не погрузить своё лицо во влажные складки поношенных женских трусов, пропитанных менструальной кровью, а после обмотать их вокруг члена и всласть подрочить до кровавых ссадин на члене.

Отыскать старую шлюху проблем не составляло, он сам частенько наведывался на тот угол. Джеймс припарковался через улицу, набираясь храбрости приблизиться к ней, в то время как другие клиенты проезжали мимо, смеясь и плюясь в её сторону. Время от времени какой-нибудь обезумевший чудак и правда останавливался рядом с ней, очевидно, любители уценённого товара. Джеймс садился таким на хвост, пока они везли её в какую-нибудь тёмную аллею, где дружно насиловали и унижали её по цене дешевле, чем бутылка пива. Джеймс следил за ней всю ночь, наблюдая, как клиенты трахают её в зад, что кишел заболеваниями, оплачивая это мелочью или же просто всяким хламом, что завалялся у них в карманах. Ни одна оплата не считалась слишком маленькой. В её возрасте, вероятно, она была и сама рада, что хоть кто-то пожелал её поиметь, это уже само по себе было большой привилегией.

Он смотрел, как она отсосала бомжу в парке за сигарету, после чего шла пошатываясь обратно, куря “Мальборо” аж до самого фильтра, в то время как его сперма текла с уголков её рта до самого подбородка. Он видел, как двенадцать студентов из колледжа по очереди спустили в литровую бутылку пива “Old English” и после ржали, как сумасшедшие, пока она не выпила её всю до самого дна.