Сплошной разврат - страница 29

Как ни странно, она смогла дойти до машины и завести двигатель.

Через десять минут Ольга Алешина неслась по шоссе в сторону Москвы, по лицу ее текли слезы, и она старалась думать только о том, что ее ждет собака Фрося, которую срочно нужно вывести на прогулку.

Честно говоря, я не верила, что убийство все-таки произойдет. И потому, когда за дверью моего номера раздались торопливые шаги, потом топот многих ног, а потом протяжный женский то ли крик, то ли стон: «Уби-и-ли-и-и…», мне стало так плохо, как давно уже не было. Как будто я кого-то обманула, причем самым подлым образом; как будто твердо пообещала, что все будет хорошо, а вышло хуже некуда.

Конечно, я никому ничего не обещала, да мне бы и в голову не пришло брать на себя такую ответственность. Нет. Я не сотрудник службы охраны и даже не вахтер. И все же я была сама себе противна и чувствовала себя виноватой, потому что знала о планируемом убийстве, но ничего не сделала, чтобы его предотвратить. Потому что расхаживала с самодовольным видом среди всех этих высокопоставленных шишек, среди нашей прославленной журналистской элиты и млела от сознания сопричастности: вот какая я крутая! Нет, конечно, я думала еще и о том, какие они противные и самовлюбленные, а еще прикидывала, на какие предвыборные трюки они способны — оклеветать, залезть к человеку в постель, поставить видеокамеру в сортире… Но не убить же. Они просто пугают, думала я. А зря.

К сожалению, посылая меня сюда, Вася сильно преувеличил степень моей компетентности, но не это самое обидное. Еще до приезда я сделала все, чтобы убедить Васю и лживости присланной анонимки. Я старалась, и Вася поверил. О, господи…

Впрочем, за четыре часа, проведенных здесь, мне удалось кое-что сделать и для Васи. Во всяком случае, я не буду тупо хлопать глазами в ответ на его крики и обвинения в пренебрежении общественными нуждами. В том, что крики будут, я не сомневалась ни минуты. Ладно, пусть орет, мне есть что сказать в ответ.

Я трясущимися руками набрала Васин номер, но толком сказать ничего не успела — он сразу понял, что случилось, после того, как я жалко выдохнула:

— Ой, Вася…

— Уже еду, — коротко ответил он и бросил трубку.

Я вышла в коридор и сразу наткнулась на Людмилу Иратову. Она сидела на полу около двери в свой номер, и по ее бледному лицу струились слезы. Утешать безутешных вдов я не умею и потому предприняла малодушную попытку сбежать. Но стоило мне сделать пару шагов в сторону холла, как Людмила подняла заплаканные глаза и с мольбой простонала:

— Саша, милая, прошу вас, позовите моего мужа.

У меня защемило сердце от жалости — бедная женщина, ничего удивительного, что рассудок у нее помутился. Но что делать? Мне-то что делать?

Я плюхнулась рядом с ней на пол, погладила по плечу и предложила ей свой носовой платок. Она поблагодарила, уткнулась лицом в платок и зарыдала:

— Горе… какое горе… Боже мой…

— Я понимаю, как вам тяжело, — пробормотала я, — но что же делать?

В сущности, ничего глупее сказать было нельзя.

Людмила вытерла лицо платком и опять попросила:

— Вадима позовите, пожалуйста. А то у меня ноги ватные, я двинуться не могу.

— Он… — я судорожно соображала, как лучше с ней разговаривать, — он… вряд ли сможет сейчас подойти.

— Сашенька, попросите его, пожалуйста. Скажите, что он мне сейчас очень-очень нужен.

Я уже сама чуть не плакала, глаза предательски щипало, и сердце болело все сильнее. И тут в конце коридора показался сам убитый. Вадим Сергеевич. Его мертвенная бледность подтверждала тот факт, что он уже минут пять как покойник, но то, что убиенный шел к нам уверенным шагом, заставляло усомниться в реальности происходящего и производило жуткое впечатление.

— Вадим… — благодарно выдохнула Людмила, но, что она сказала дальше, никто не услышал. Потому что я дико заорала. Все-таки ходячий мертвец — зрелище не для слабонервных.

Спустя десять минут я сидела в номере Иратовых и, трясясь крупной дрожью, пила коньяк. Покойник все это время нервно расхаживал по комнате и строго выговаривал мне:

— Чем же это я так сильно вас напугал, милая? Что с того, что я труп обнаружил? Сразу в убийцы записывать? Да на моем месте мог оказаться кто угодно! Вы могли. Люда могла. Любой человек.