Спокойное течение жизни - страница 34

Учитывая такой летний вариант одежды и не совсем летнюю погоду на улице… (да еще и ранним-ранним утром), можно было с уверенностью сказать, что Вика приехала на машине. Такси? Вряд ли — в Семьях не приветствуется: у Сварогов, например, аргументировали тем, что поездки на такси легко потом отслеживаются даже обычным криминалом.

Молчание затягивалось… Ну, я-то уже поздоровался — так что долг хозяина вроде как выполнил (правда, чай не предложил — к нему, кроме сахара, и подать-то нечего… и чашка в буфетике была только одна… и сахара того…) — так что пусть теперь гостья рассказывает, с чем пожаловала.

Собранность и решительность… ну, эти эмоции к чему угодно могут относиться. Вплоть до того, чтобы устроить тут спарринг за поруганную честь сестры… кстати, так и не выяснил, кто из них старшая, а кто младшая. По виду… леший их разберет!

— Я слышала, что твой вопрос с комнатой в общежитии будет решен положительно.

— Это очень хорошая новость. Я всегда рад возможности сэкономить.

— А еще я слышала, — Доверительным тоном завзятой сплетницы, как "подружка — подружке". — Что девушки уже делают ставки, к кому из них первой ты "подкатишь" с предложением позаниматься после лекций… Кстати, никто из нашей группы явного протеста от такого развития событий не выразил. Я про девушек, само собой…

— Ого! — Таких подробностей я, разумеется, не знал. — Какая резкая смена парадигмы… И как выглядит таблица фавориток?

— Ну, Дамский клуб решил, что с Дашей тебе точно ничего не светит — разные уровни… — Лукаво-игривый взгляд. — Дескать, недотрога и все такое… Ах, девушки! — Она патетично прижала ладошку к груди. — Как же мы иногда наивны! Интересно, а ты сможешь угадать верх таблицы?

— Только не говори, что фавориткой назначили тебя, и, как честная благородная леди, ты решила, что Клуб не может ошибаться! Мне ведь тогда и на тебе жениться придется!

Виктория тихонько рассмеялась, прикрыв губы пальчиками…

— На какие шиши ты собираешься содержать такой представительный гарем, Олег? Ну, ладно, Дашка… ну, ладно, я… нам много не надо (чего-чего?!), но Ее Высочество-то…!

— У меня есть некоторые идеи на этот счет. — Абсолютно серьезно ответил я.

Виктория снова рассмеялась и посмотрела на тумбочку. Ее взгляд упал на распотрошенную упаковку с обезболивающим… с непроизносимым названием (тут маркетингом несильно заморачиваются — так что никаких "Неболинов" и "Негрустинов", а — десятиколенчатые наименования). В эмоциях появилось настоящее беспокойство:

— Как ты себя чувствуешь? Болит?

— Вчера болело. А сейчас — зудит только… насколько я понимаю, это означает, что заживает, да?

— Означает. Сестра расстаралась для тебя, так что вчера днем лежала пластом… Спасибо, что не стал… ну… — Виктория замялась. — Но Дашка — тоже хороша! Не рассчитала сил, балда!

— Как она?

— Нормуль-нормуль!

Виктория сладко потянулась, косясь на меня в ожидании реакции… Я демонстративно рассматривал натянувшуюся ткань на груди… с больши-и-им удовольствием рассматривал.

— Спала хорошо, следовательно, сегодня будет, как огурчик! Такой же зелененький. Не беспокойся!

— Такое истощение у магов Эфира — лечится?

— Я же сказала — все нормуль! — Отмахнулась она. — Глюкозку ей сегодня проколют, витаминчики там всякие, минеральчики… — Вика вдруг погрустнела. — Молочный коктейль с клубникой ей разрешили… как минимум неделю! Представляешь?!

Бедные богатенькие детишки Семей… И после этого я должен хотеть вернуться в Семью?! Да ни в жизнь!

Стоп! Это же классический "развод" на жалость… А я "ведусь", как ребенок!

Так что голову склоняем на бок и улыбаемся невинно… Хм? Надо ж, поняла! В эмоциях — снова собранность и решительность. Вот оно! То, ради чего она пришла ко мне в такую рань!

— Меня, как врача, конечно, радует твое выздоровление, но и огорчает упущенная возможность попрактиковаться в лечебных техниках. Я-то рассчитывала увидеть тут умирающего героя. А что я вижу? — Пальчик обвиняюще ткнул в мою сторону. — Пышущего здоровьем молодого бойца, которого никакая зараза не берет! Даже обидно! А у меня для тебя есть маленький сюрприз! — Без всякого перехода закончила она, торжественно водружая на мятую подушку какой-то предмет.