Спойте обо мне - страница 8

Флакон развернулся к Мейсу и, запинаясь, спросил.

– И ты не мог предупредить?!

– М-м… Нет.

После этого нависла недолгая тишина. Я заметил, что Флакон собирался что-то сказать, но почему-то томил.

– Ты слышал что-нибудь о дальнейшей судьбе людей вроде тебя? – Спросил Флакон.

Я не смог ответить на этот вопрос, так как сам оказался обеспокоен этим.

– А к черту… Готов поспорить, что ты и сам хочешь такой участи. – Он подобрал бутылку и глотнул пару раз. – Иначе, зачем мы все это делаем, так?

Я поглядел на него непонимающе. Он выглядел как какой-то проповедник, говорил так уверенно, словно сам задавал эти правила. Он заметил мой взгляд и усмехнулся.

– Ну убиваем себя. Ты своей… космой, я вот этой бутылочкой, а Мейс позади сигаретами.

– Я себя не убиваю, только хочу немного отдохнуть.

– Естественно хочешь, трусишка. Или ты просто слишком напуган, чтобы пойти уже наконец на крышу и упасть в самый центр.

Он приподнял бутылку над головой и потряс ей.

– Жребий, херовый конечно, но жребий.

Меня удивляло, как простой с виду дохляк, которого бьет каждый второй на перемене может выдавать такие речи. Все в том кабинете были теми самыми старцами, что учились в этой школе с первого класса, кроме как раз таки Флакона – было очень интересно, откуда у него были такие мысли в голове. Вот в моей голове было пусто, он говорил о том, что я всячески пытался унести выдыханием пара по ночам. Я не мог перестать его слушать.

– Жребий? – Спросил я.

– Ага. Раз самостоятельно пойти и грохнуть себя мы не можем, то мы пьем, курим, принимаем наркоту, да что угодно, что ставит нас на тонкий канат… Это как стоять на краю моста на одной ноге. Ты не прыгнешь, ты ждешь, когда сорвешься по случайности.

Черт, я мог бы слушать его часами, просто задавая все вопросы, что когда-либо рождались в моей голове. Мне казалось, что он сможет ответить на них всех, но Мейс неожиданно начал действовать. Он взял рюкзак и достал оттуда черный на вид тяжелый пистолет. Мы услышали щелчок и повернулись к нему. Он сказал:

– Глядите. – Если бы он этого не сказал, то я бы стал самым быстрым человеком на земле, не смотря на боль по всему телу.

Он передал пистолет Черепу. Тот начал хохотать как псих и размахивать им. Уверен, в прошлом люди боялись таких штук возле своего лица, но наш народ сейчас их жаждет. Они перекидывали друг другу пистолет и направляли друг на друга. Наушники перехватили пистолет и наставили на Флакона.

– Грушницкий! Еще есть время; откажись от своей клеветы, и я тебе прощу все!

– Стреляйте! Я себя презираю, а вас ненавижу!

Они так отдавались своим глупым секундным ролям, словно действительно стояли у обрыва и готовились к дуэли. Как я и сказал – фрики. Они игрались с пистолетом на протяжении нескольких минут, пока я смотрел и все больше удивлялся. Когда же они заметили меня, то хором сказали:

– Мы в клубе литературы, как-никак.

Единственный раз, когда я смог разглядеть в них хоть долю общности, в основном они выглядят как враги друг для друга: постоянно огрызались, косо друг на друга смотрели и это нормально, но когда они игрались с пистолетом, то будто стали друзьями и вот это уже странно. Мейс направил на меня пистолет и сказал:

– Ежели ты думаешь о том, что тебя могут убить, ты – дурак и наверно пропал… Это из…

– Да, я знаю.

– Тогда играй свою роль.

– Не хочу.

– Тогда что ты тут делаешь?

“Действительно” – подумал я, встал и вышел из кабинета. Я услышал, что Флакон мне прокричал:

– От тебя дурно пахнет!

Уж лучше, чем от него.

Дорога домой без друзей оказалась куда более приятной, чем раньше. В тот миг я почувствовал себя вне всяких оков.

2 ноября 2017 года.

На этот раз я проснулся дома совсем один. “Спасибо, Боже!” – ликовал я в голове.

Мне сразу вспомнилась Лейла, когда я заметил немного грязной посуды, оставшейся после вчерашних макарон с сыром. Я упал на диван, достал косму и отдался воспоминаниям о вчерашнем взбалмошном утре. И я представлял его, воспроизводил в своей голове помногу раз без причины, а потом встал в ступор. Я задумался, почему же Лейле было наплевать на мои опустевшие зрачки. Она ведь смотрела в мои глаза, въедалась в них своими и ничего. Никогда не слышал, чтобы у нее были друзья, выбравшие косму… Да я ни разу не слышал, чтобы у нее были друзья вообще. “Может, ее сложно удивить?” – думал я. А как думаешь