Среда Рея - страница 2
— Простите, я слышал, что вы работаете над ферментами?
— Это одно и то же.
Марк покраснел, уличенный в невежестве.
— Вы не можете себе представить, — продолжал Рей воодушевляясь, — как это интересно! Вообразите, что в самых недрах вещества идет реакция, сталкиваются внутренние силы, идет перегруппировка молекул и атомов. Вещество пересоздается по незыблемым законам, и кто, казалось бы, может вмешаться в это кипение, которое не только не увидишь ни в один микроскоп, но и представляешь себе лишь в отвлеченных символах? Но вот я помещаю рядом кроху другого вещества — и все меняется: силы многократно умножаются, молекулы скачут на свои места, как блохи, если до того они едва плелись. А эта волшебная кроха — она ведь не расходуется и не растет, она не изменяется — словом, стоит в сторонке. Она действует тем, что существует. Это катализ. Даже в простейшей неорганической химии катализ — это чудо, а что же сказать про катализ веществ жизни! Раньше полагали, что катализатор хоть на время вступает в реакцию, дает промежуточные соединения, а потом восстанавливается. Но нет, это не подтвердилось. Наша кроха действительно не меняется, все изменяя вокруг себя… Так вот, энзимы — это и есть катализаторы органических процессов, самые удивительные вещества жизни…
— Они живые?
— Нет, но они на грани жизни. Это еще вещество, но не существо. Русский чародей Павлов давно уже говорил, что энзимы — это белки, но тогда мы не верили. Теперь факты убедили всех, что это так.
— Я все же думаю, — упрямо возразил Марк, — что при деньгах и без энзимов можно прожить.
— Напрасно. Вы, наверно, слышали про витамины? А для чего организму витамины, вы не знаете? Чтоб из них строить энзимы. Вы можете получать лучшую пищу — белки, жиры и углеводы, но если в пище нет мельчайших животворящих пылинок витамина, энзимы неактивны, процессы расстраиваются и организм погибает.
— Но пища-то все-таки нужна! — не сдавался Марк.
— Вы так думаете?
Марк округлил глаза.
— Еще бы! Я отлично знаю, что такое пустой желудок!
— Если думаете, то напрасно. Смею вам указать, что так называемая пища — это несколько простых элементов в сочетаниях, наиболее пригодных для усвоения специализированными клетками. Но если усвоение зависит от энзима, то, значит, и то, что мы не считаем пищей, может быть усвоено, если найдется подходящий энзим. В принципе пышный торт можно заменить опилками.
— И это все, на что способны ваши энзимы?
— О, это самая малость. Погодите, я принесу микроскоп и покажу вам более удивительные вещи.
Марк сидел и лихорадочно вспоминал, что еще уцелело в запасе его излюбленных мыслей и доводов. Он не хотел остаться беззащитным к тому моменту, когда вернется старик. Но все, что приходило в голову, казалось глупым, мелким.
«Я жду его, как рождественского деда в детстве», — заметил про себя Марк и невольно улыбнулся. Этот сухой, быстрый старик был очень не похож на краснощекого деда с лакированных рождественских открыток.
Рей вернулся и бережно опустил на стол тяжелый микроскоп. Вставив в розетку штепсель осветителя, он покрутил винт и широким жестом пригласил Марка:
— Глядите. Тут на стекле колония миксобактерий. Так мы называем группу малых живых существ, открытую в свое время Таксером. — Рей говорил размеренно, прикрыв глаза, будто читал лекцию. — Миксобактерии встречаются на различных средах, но обычно — пусть это вас не шокирует — в навозе. Они разлагают органические остатки.
Марк заглянул в окуляры и в ярко освещенном кругу увидел продолговатые капельки, слипшиеся в кружево, а среди них — зеленоватые шары побольше.
— Энзимология миксобактерий, торжественно говорил профессор, — это отрасль науки, которую я первым начал разрабатывать еще на студенческой скамье и в которой пока я тружусь один. Лучами радиоактивных элементов мне удалось вызвать появление среди этих милых созданий таких неожиданных разновидностей, которых нет в природе.
Я назвал их мутацией Рея, а слизь, выделяемую ими, — средой Рея. К сожалению, политика вмешалась в науку, и когда я однажды заявил, что Павлов прав и энзимы — это белки, меня перестали печатать. Для науки эти крошки не существуют, но они живут и выделяют такие активные энзимы, о которых не могли мечтать Берцелиус, Пастер и другие славные энзимологи. Вот хоть эта цитохромоксидаза… Дайте руку! Марк почувствовал, что влажная вата коснулась кожи и слегка обожгла ее.