Сроки службы - страница 8

После пяти лет службы мой счет будет активирован, и я получу доступ к накопившимся на нем шестидесяти двум выплатам. Если я погибну до окончания срока, государство заберет все деньги обратно как возмещение затрат на мое обучение и экипировку.

Я подписываю контракт. В конце концов, я хотел именно этого – выбраться из КК и получить шанс заработать настоящий банковский счет. Не важно, что случится с деньгами, если я умру. Пока меня не демобилизуют, они все равно будут абстракцией, всего лишь кучей циферок в базе данных.

Когда все заканчивают, сержант Гау приказывает одному из нас собрать формы и сложить их на кафедру в конце комнаты.

– Поздравляю, – говорит сержант Гау. – С этого момента вы официально приняты в ряды Вооруженных сил Североамериканского Содружества. Помните, что этот статус – временный, пока вы не завершите Начальную подготовку.

Ни церемонии, ни принесения клятвы, никаких торжеств и ритуалов. Подписал контракт – значит, ты солдат. Немного разочаровывает, но хотя бы в этом армия постоянна.

Бо́льшую часть первого дня мы стоим без дела и ждем, пока что-нибудь случится. Проходим очередной медосмотр, на котором весь взвод осматривают два доктора, так что он заканчивается лишь через три часа. Нас по-быстрому сканируют и берут кровь, чтобы проверить, не накачались ли мы напоследок какой-нибудь веселой химией. Потом делают серию прививок, шесть уколов подряд. Наверное, мне должно быть интересно, что за вещества впрыскивают в мой организм, но я чувствую лишь безразличие. Все равно отказаться от уколов не позволят.

После медосмотра сержант Гау ведет нас к другому зданию, возле которого мы выстраиваемся и смотрим, как в дверь один за другим проходят остальные взводы. Рекруты одеты в камуфляж – мешковатые униформы, покрытые узором из сине-зеленых пятен, который, кажется, будет бросаться в глаза на любом фоне.

– Обед, – объявляет сержант Гау, и эти слова пробуждают у моих собратьев первые улыбки с тех пор, как мы прибыли сюда ранним утром. – Заходим в столовую по одному. Каждый берет по подносу из стопки в начале очереди. Можете накладывать себе что угодно, не спрашивая разрешения. Когда закончите нагружать поднос, садитесь за свободный стол. Усевшись, приступайте к еде. Общение с другими новобранцами во время обеда разрешено. Как только я объявлю номер вашего взвода, прекращайте питание, возвращайте подносы на стойки у двери и выстраивайтесь у входа в столовую.

Большинство из нас не ели ничего с тех пор, как ушли из дома на призывной пункт. Я голоден, и по неожиданному оживлению во взводе понимаю, что не я один.

– Добрый совет, – говорит сержант, прежде чем вести нас в столовую. – Не привыкайте объедаться. Иначе будете выблевывать кишки, когда начнется физподготовка. Рекомендую держать аппетит в узде.

Обеденный зал уже полнится приглушенными разговорами новобранцев, которые заняли столы перед приходом взвода 1066, но мы сохраняем тишину, пока стоим в очереди за едой. Тем не менее мы можем оглядываться и делать удивленные и неверящие лица, чем и занимаемся. За стеклянной перегородкой между столовой и кухней стоят огромные металлические подносы с едой, и я никогда в своей жизни не видел и не обонял ничего вкуснее.

Еда на подносах перед нами – настоящая. Я вижу пюре, куски мяса в подливе, макароны и рис. Мне приходится сдерживать себя, чтобы не рвануть мимо всей очереди туда, где видны пончики, куски запеканки и что-то вроде фруктового пирога. Наверное, это всего лишь внезапная перегрузка запахами, но мне кажется, что я могу учуять шоколадную глазурь на пончиках со своего конца столовой.

Мы заваливаем подносы едой. Я беру салат, миску супа, в котором плавают овощи и курица, гору пюре и два куска мяса. Под конец очереди мне приходится сдвинуть еду на подносе, чтобы уместить пару пончиков и кусок яблочного пирога. Оглянувшись на стоящих позади, я вижу, что лишь некоторые подносы нагружены меньше моего.

Я нахожу себе место за одним из длинных столов в обеденном зале и набрасываюсь на еду, едва коснувшись стула ягодицами. Нам разрешено разговаривать, но первые несколько минут мы слишком заняты, набивая рты.