Сталин или русские. Русский вопрос в сталинском СССР - страница 23

.

Татарстан, Якутия и прочие поднялись бы в статусе до Украины, Грузии и прочих… А потом вместе с ними отчалили бы в свободное плавание. Таким образом, в итоге от России осталось бы еще меньше, гораздо меньше, одни только области. Ельцин, хоть и непривычно говорить о нем как о государственнике, сыграл на опережение. Обещая автономным республикам «столько суверенитета, сколько сможете проглотить», он при этом утвердил неделимость Российской Республики. Декларацию о государственном суверенитете РСФСР от 12 июня 1990 года (так называемый День России) мы привыкли рассматривать как предвестие краха СССР, но с тем же успехом можно понимать ее ровно наоборот – как закрепление нашей территориальной целостности. Потому что один из пунктов декларации гласит: «Территория РСФСР не может быть изменена без волеизъявления народа, выраженного путем референдума». (Во избежание обвинений в ельцинизме оговорюсь: разделение русского народа нельзя оправдать ничем.)

Сталинисты настаивают на том, что русские в СССР эксплуатировались в их же (русских) интересах. Мол, РСФСР для того отдавала нацреспубликам свои ресурсы, людские и материальные, чтобы русский народ контролировал огромную империю, окраины которой помогли бы сберечь ее ядро – русское ядро – в случае вражеского наступления по ним. Наличие у РСФСР политических рычагов – собственной компартии и собственного телерадиокомитета – в этой схеме ни в коем случае не допускается, потому что не допускается дискуссия между РСФСР и националами, как и между РСФСР и центром. СССР, как известно, вообще не место для дискуссий (уезжай на свой Запад и там дискутируй, впрочем, лучше подохни в ГУЛАГе за свои разговорчики), а уж советские межнациональные отношения тем более неприкосновенны.

Это в Интернете сталинисты готовы спорить денно и нощно, а в Советском государстве никаких споров не нужно. Если глушение вражеских голосов – зарубежных русскоязычных радиостанций – они объясняют тем, что советская власть не владела информационным оружием и потому не могла вступать в полемику, то чем объяснить страх перед гипотетической компартией РСФСР, ста вящей вопрос об интересах республики? Коммунисты РСФСР – это не коварные американцы, им-то откуда владеть этим страшным информационным оружием, перед которым бессилен Советский Союз? Так почему бы всесоюзной компартии не разбить в споре компартию РСФСР и не доказать русским гражданам, что межнациональная структура СССР служит их интересам?

Все просто: граждане несовершенны и рискуют ошибиться, а значит, нужно помочь им ограничениями, запретами и ГУЛАГом.

Нельзя сказать, что у русских в Советском Союзе не было совсем уж никакого национально-административного представительства. Кое-какие крошки с барского стола им достались. Дело в том, что в раннем СССР национальное дробление пронизало страну с самого верха по самый низ – с уровня республик до уровня местных Советов, районов, колхозов. Логика была простая: свои национальные Советы полагались в республике тем, кто составляет в ней нацменьшинство. То есть, например, украинцам они полагались везде, кроме Украины. А с русскими опять все непросто.

«Первым регионом, где была создана полная система функционирующих национальных Советов, стала Украина»[92]. III Всесоюзный съезд Советов признал систему образцом для всего СССР. Начав выстраивать ее в 1924 году, Украина охотно предоставляла нацсоветы немцам, полякам, болгарам, евреям, грекам… А вот русские на Украине не считались меньшинством до 1926-го.

«Молчание по этому вопросу прервал Юрий Ларин [председатель Общества землеустройства еврейских трудящихся], когда в 1926 г. на апрельской сессии ЦИК [Центрального исполнительного комитета СССР]… раскритиковал… принудительную подписку на украинские газеты, обязательные вывески на украинском языке, требование, чтобы русифицированные украинцы посещали украиноязычные школы. Он отметил, что к русским не относятся как к национальному меньшинству и потому отказывают им в праве создавать национальные Советы. Стенограмма зафиксировала продолжительные аплодисменты, раздавшиеся после речи… Обратившись к русскому вопросу, Ларин нарушил великое табу империи положительной деятельности… Ларина поддержал всего лишь один, но зато влиятельный докладчик – секретарь ЦИК Авель Енукидзе, который заявил, что… к русской культуре относятся с пренебрежением, не признавая ее роли: «…Без овладения русским языком и культурой никаких успехов мы не достигнем»… Так заявил о себе русский вопрос»