Сталинские соколы - страница 45
Действия против разведывательных самолетов. Сообщения пилотов и наблюдателей тактической и стратегической разведывательной авиации показывают, что в целом действия советских истребителей против немецких разведывательных самолетов были неэффективными и что серьезное противодействие встречалось только в жизненно важных районах, таких как Ленинград и Москва.
Майор Шлаге в 1941 г. служил наблюдателем в группе стратегической разведки на северном и центральном участках фронта. Он сообщает, что в начале кампании истребительное противодействие было практически незаметным даже в глубоком тылу прибалтийских районов. У советской стороны не имелось самолета, который можно было бы использовать против немецкого Ju-88 (последний, пересекая фронтовую зону, поднимался на 5500–6500 м). Кроме того, слабая подготовка и оснащение советской службы воздушного наблюдения и оповещения не позволяли вовремя поднимать истребители для перехвата приближающегося разведчика. Таким образом, до конца 1941 г. майор Шлаге двадцать один раз вылетал на стратегическую разведку глубоко в русский тыл и всего лишь один раз встретил советские истребители.
В тот день эскадрилья И-16 оказалась не в состоянии атаковать его на высоте 6500 м. Все, что русские смогли сделать — это преследовать немецкий самолет двумястами-тремястами метрами ниже. Единственной примечательной особенностью этого случая стала та удивительная быстрота, с которой подразделение истребителей (его взлет наблюдали разведчики) смогло подойти так близко к немецкому самолету.
Майор Яхне, летчик-наблюдатель в группе стратегических разведчиков на центральном участке фронта, сообщает, что в полетах над советской территорией немецким экипажам следовало ожидать атак дежурных советских истребителей парами или поодиночке на обратном пути. Немецкие разведчики обычно направлялись вдоль железных дорог, и складывалось впечатление, что советская служба ВНОС (воздушное наблюдение, оповещение и связь) быстро сообщала об их приближении, поскольку когда они появились у назначенного аэродрома, советские истребители находились уже в воздухе или на взлете.
Особенно сильным было истребительное противодействие вокруг Москвы, где, очевидно, у русских имелась наилучшая система оповещения. Советские истребители действовали группами по три или четыре самолета и пытались добиться внезапности, атакуя со стороны солнца сверху или снизу. Пилоты истребителей новых типов нападали обычно сверху сзади, пытаясь принудить немецкие самолеты снизиться. Эти самолеты обладали превосходной маневренностью и легко могли преследовать немецкие машины в пикировании.
Капитан фон Решке, служивший на южном участке фронта офицером связи в эскадрилье тактической разведки, в дополнение к вышесказанному сообщает, что на высотах выше 4000 м. русские истребители не встречались и что самолеты «Рата» (И-16), обычно сопровождавшие свои бомбардировщики, не осуществлявшие тактическую разведку, атаковали одиночные немецкие самолеты, даже когда обнаруживали их на близком расстоянии. Только во время боев за Днепропетровский плацдарм советская сторона впервые проявила активность при патрулировании и при атаках на немецкие самолеты-разведчики. Эти атаки причинили немецким разведывательным подразделениям большой ущерб и временами даже не позволяли немцам вести разведку поля боя.
До конца 1941 г. советские истребители очень редко действовали ночью и, по словам полковника фон Бойста, не было сообщений о сбитых советских ночных истребителях. Майор Яхне дает еще более резкую оценку, утверждая, что до конца 1941 г. о действиях советских ночных истребителей ничего не было известно.
Изо всех опрошенных немецких офицеров только один лично подвергся атаке советских ночных истребителей. Он так описывает этот случай. Во время налета на аэродром Риги очень светлой ночью экипаж с удивлением увидел зеленые трассеры, пролетавшие мимо, после чего последовали звуки снарядов, бьющих по их самолету. Атакующий самолет, в котором узнали «Рату» (И-16), исчез после первого захода. Члены экипажа могли предполагать, что они стали жертвами галлюцинации, если бы последующий осмотр машины не доказал реальность происшедшего.