Стальная красота [ любительский перевод] - страница 5

— Доброй ночи, Рик. — Поставив телефон на зарядку, она положила дольки апельсина на тарелку и направилась в спальню, надеясь, что Рик не узнает, что её особый фруктовый салат из единственного фрукта служит ей ужином вот уже третий вечер подряд. Мистер Супер-опека закатил бы истерику вселенского масштаба, доведись ему это узнать.

Наверно я обнаружу у себя на пороге компашку Волков с собачьими пакетиками[5]. Белл тихонько захихикала, устраиваясь на ночь. Так, стакан с водой и апельсин на прикроватной тумбочке, портативный плейер играет успокаивающую музыку. Захотелось, уже не в первый раз, чтобы Рик тоже оказался здесь и разделил бы с ней это.

— Ты шутишь, да? — недоумённо уставилась Белл на свою Курану, Эмму Картер, которой через два месяца предстояло стать Эммой Кэннон. Та, с выражением предвкушения на лице, разглядывала вывеску СПА-салона. Бекки, не в пример ей, выглядела такой же сомневающейся как Белинда, хотя и по другой причине.

— Эмма, ты точно уверена на этот счёт? — Бекки, отведя с лица свои длинные, вьющиеся волосы и придерживая их на холодном февральском ветру, хмуро посмотрела на Эмму. — Половину того, что здесь делают, мы дома и сами можем сделать.

— Во-первых, я не собираюсь прикалываться над твоими ногами. — Эмма засмеялась, когда Бекки в ответ высунула язык. — Во-вторых, положись на меня! Что может быть лучше дружеского подарка, как не день, проведённый в СПА? — Эмма усмехнулась, глядя на обеих. Судя по всему, ей уже невмоготу хотелось испытать на себе все эти предстоящие обёртывания, массажи, пилинги и прочие косметические процедуры. Однако Бекки всё ещё выглядела так, будто собиралась шагнуть в комнату пыток.

Белл чувствовала себя немного противоречиво. Она не была в СПА-салоне, одном из своих любимых мест релаксации, уже несколько месяцев, с того самого инцидента с Ливией. Члены Прайда, несмотря на поддержку Эммы, Бекки, и Шерри, в большинстве своём всё ещё придерживались мнения, что Белл состояла в сговоре со своей бывшей лучшей подругой. Так что с одной стороны, ей не терпелось немного понежиться. А с другой …

Из дверей салона, расслабленно и беспечно улыбаясь, вышла Мари Ховард. Черты её лица на секунду застыли и стали резче.

— Привет, Эмма, Бекки. — Колючий взгляд карих глаз обратился к Белл, и всё тепло из него тут же исчезло. — Белинда.

Лицемерка. Мари тоже дружила с Ливией, только лишь не носила позорного клейма лучшей подруги.

— Мари, — улыбнулась в ответ Белл во все свои тридцать два зуба.

— О, ты с Бекки собралась устроить себе день наслаждений в СПА? — повернулась та к Эмме.

Или Мари была глупее, чем думала Белл, или она просто не почувствовала, как в воздухе повеяло холодом, когда Эмма в упор уставилась на неё.

— Мы все трое собрались провести здесь свой день. — Она улыбнулась, её зубы стали немного острее, чем обычно. — В конце концов, завтра Белинда уезжает в Поконос, к своему паре Ричарду. 

— Совершенно верно, — Белл приторно улыбнулась бывшей подруге. — Ещё день и тогда тебе останется пообщаться со мной всего лишь один раз.

— Лишь один раз?

— Белинда согласилась стать одной из моих подружек невесты.

На лице Мари на миг отразились шок, и да, пожалуй, обида.

Белл всё ещё не была уверена, что заставило её ответить согласием на просьбу Эммы, но оно стоило того, чтобы увидеть возбуждённое волнение в её глазах. Альфа и Курана заказали сказочную свадьбу в «Дисней Уорлде»[6]. Как Максу удалось прокрутить это за такое короткое время, когда обычно период ожидания составлял девять месяцев, у Белл не было ни единой догадки. Однако он сумел исхитриться, и теперь Эмма была более чем в восторге по этому поводу.

Выражение лица Мари словно сковало льдом, когда она коротко кивнула.

— Удача, Белинда.

— Спасибо. — Да уж, что-что, а удача мне не помешает.

— Значит, до встречи в апреле.

Мари повернулась и ушла, не сказав больше ни слова. Белл шагнула вперед, тяжело навалившись на трость, и последовала за своими Кураной и Бетой в салон.

— Уверяю тебя Шерри, эти женщины меня ненавидят, — вздохнула Белл над своим стаканом с кока-колой. Поморщившись, она попыталась передвинуть ноги и, зашипев от прострелившей боли, потёрла болезненный шов на бедре.