Стальной блеск мечты - страница 10

— Так что же, хочешь ли ты о чём-нибудь спросить? — подтолкнула её герцогиня.

Юнис замялась.

— Мне так стыдно, что я этого не знаю, но я не помню, чтобы у нас в доме когда-нибудь о таком говорили. Вы не могли бы объяснить, кто такие клеймёные?

— Должно быть, ты видела клеймёных, просто никогда не обращала внимания, а между тем, в столице их довольно много. Речь идёт о людях, которые не принадлежат себе, но являются собственностью короны. Формально в нашей стране они ниже по положению, чем даже последний нищий. Как правило, их можно узнать по клейму, выжженному на левой руке. Они живут за казённый счёт и выполняют разные полезные обществу работы, а все их заработки пополняют казну, — пояснила герцогиня и, усмехнувшись, добавила, — не считая, конечно, того, что оседает в карманах нечистых на руку чиновников.

— Должно быть, это самые несчастные люди на свете! — воскликнула Юнис.

— Не стоит судить так однозначно, девочка. Кто-то, наверняка, вполне доволен своей судьбой. Как минимум, у них всегда есть кусок хлеба и крыша над головой. Многим крестьянам в неурожайный год или ремесленникам, оказавшимся без заказов, приходится гораздо хуже.

— И всё равно многие, наверное, не хотят терпеть такую жизнь и убегают? — предположила Юнис.

— Нет, милая моя. Побег для них совершенно невозможен. Клеймо, которое им ставят, имеет магическое происхождение. Это своего рода заклинание. Любой, кто в чём-либо провинится, может быть подвергнут суровому наказанию, даже сумей он убежать далеко от своих хозяев. Потому-то к услугам этих людей так охотно прибегают многие из нас, аристократов: всегда можно быть уверенным в лояльности слуги, или, по крайней мере, в неотвратимости наказания за проступок. А ещё потому, что среди них порой встречаются выдающиеся мастера своего дела.

— Но как становятся клеймёными?

— Получить клеймо можно в двух случаях. Во-первых, это суровое наказание, которое суд может назначить за тяжкие преступления. И в то же время, это обычная участь для ребёнка клеймёных родителей. По закону, если у такой женщины рождается дитя, его положение должно быть таким же, как у матери.

Услышав последние слова, Юнис застыла, как громом пораженная. На языке у девушки вертелся вопрос, который обязательно следовало задать, вот только было слишком страшно узнать ответ.

— Я знаю, о чём говорится в том письме, — спокойно сказала герцогиня, — и знаю, о чём ты сейчас думаешь. Твоя настоящая мать была одной из них.

— Это значит, что и меня теперь клеймят? — в ужасе спросила Юнис.

— Ну вот ещё глупости, — отрезала вдова маршала Венадио, — конечно же, нет. Не думаю, что кто-то в курсе тайны твоего происхождения, но даже если бы это и выплыло на поверхность — представляю, какой бы случился скандал, если бы какому-нибудь идиоту пришло в голову так с тобой поступить. Нет, это решительно невозможно! И, тем не менее, историю твоего появления на свет следует держать в секрете. На мой счёт можешь не беспокоиться, я обещаю и дальше беречь эту тайну. Кстати, если пожелаешь, твоё наследство может по-прежнему оставаться у меня, может статься, так оно будет сохраннее.

— Нет-нет, — торопливо воскликнула Юнис. — Если вы не возражаете, я заберу и шпагу, и письмо.

— Ну разумеется, это твоё право, — проворчала герцогиня. — Только будь добра потрудись беречь свои сокровища от глаз тех, кому нельзя доверять. В этом мире всегда можно быть уверенным лишь в одном: есть много людей, которые желают нам зла. Порой беда приходит откуда не ждёшь и врагом оказывается тот, кого ты считаешь своим другом. Нам, женщинам, следует особенно опасаться. Так что я призываю тебя быть крайне осторожной с той информацией, которая теперь тебе известна, и с тем, кому ты её доверишь.

Юнис молчала.

— Но кто может желать мне зла? — наконец спросила она. — Я не думаю, чтобы у меня были враги.

— Любой, кто захочет выгадать что-нибудь для себя, пользуясь твоим затруднительным положением, девочка. И потом, смерть твоего отца ведь была довольно странной, правда? Подумай об этом.

Юнис стало страшно. Ей уже не раз приходилось слышать нечто в таком роде. Разумеется, те слова не были предназначены ей лично, но порой друзья графа Пиллара, окрестные дворяне, даже некоторые из слуг в доме, перешёптывались о чём-то подобном, и эти домыслы нет-нет да и достигали её ушей.