Стальной Региос. Том 1 - страница 15

Студентов алхимического факультета разбивали на группы, каждой группе предоставлялась собственная лаборатория. В лабораториях разрешалось ставить собственные эксперименты.

— Личную лабораторию дают, если постоянно занимаешь первые места или публикуешь достаточно неплохую работу. А здесь я не могу заниматься всем, чем хотел бы.

— А на чём ты специализируешься?

— Настройка вооружения. Приходится, конечно, и разработками заниматься, но мне больше нравится настраивать оружие, подгонять его под владельца.

Лейфон понял, почему Харли так упорно втолковывал ему, что оружие неподходящее.

— Это как тренер, но не совсем. Как бы это сказать…

— В Грендане их называют дайт-механиками.

— О, вот оно как. Очень логично.

В лаборатории был бардак. Точнее, сама лаборатория была олицетворением бардака.

Открыв дверь, Лейфон увидел, что на полу налипло нечто цвета угля. Возле стены со стороны двери валялась куча журналов и газет с непонятыми названиями. Их покрывал тонкий слой пыли. Ещё тут была перепачканная по краям кружка и выброшенный кусок недоеденной булки. Холостяцкая жизнь… точнее, худшие о ней представления воплотились здесь. От какого-то неприятного запаха у Лейфона начала кружиться голова. Харли казался практичным, но практичность его, по-видимому, ограничивалась тем, что интересно лично ему.

В просторной комнате стояло три стола. На всех столах находилось всё то же самое — Лейфон отличий найти не мог. Харли расчистил место на одном из столов и попросил Лейфона поставить туда ящик. В ящике лежало несколько предметов в форме брусьев. Харли неторопливо вынул брус угольного цвета. Затем достал из стоявшего на столе ящика с инструментами клемму и вставил в брус. Клемма вошла легко.

— Так, сначала подстроим рукоять меча. Ты ведь одной рукой работаешь? Сделать, чтобы и двумя можно было?

— Сделай, — послушно согласился Лейфон, понимая, что спорить бесполезно.

— Отлично. Держи.

Харли выудил что-то из кучи хлама на столе и передал ему. Это был полупрозрачный предмет с голубоватым оттенком. С одной стороны выходил провод, ведущий к машине.

— Сожми так, будто держишь меч.

Лейфон представил, что у него в руках меч, и сжал пальцы на ледяном брусе. Тот оказался упругим и не смялся. Внешний вид был обманчив, брус был на удивление твёрдым.

— Ух, а у тебя сильная хватка, — кивнул Харли, глядя на высветившиеся на экране цифры. — Ты и голыми руками можешь больно сделать.

Он выдвинул клавиатуру и ввёл цифры. Внезапно конец бруса, куда была вставлена клемма, преобразился. Он удлинился и расширился, постоянно меняя форму, пока, наконец, не превратился в то, что изображено на экране.

— Попробуй ещё раз.

Лейфон попробовал.

— Ну как?

— Неплохо.

Ничего не мешало. Все пальцы плотно ложились на рукоятку.

— Я ещё подкорректирую, когда определимся с общим весом. Так, с рукояткой разобрались. Теперь материал. Что предпочитаешь? У Нины чёрный дайт. Хорошая плотность, но пониженная проводимость. Если нужна скорость, лучше белый или зелёный. Я бы посоветовал белый. Если не знаешь, у меня есть образцы — будешь пробовать?

Не дожидаясь ответа, Харли вошёл в тестовую комнату и вынес оттуда кучу брусьев. Лейфона бросило в пот от одного вида этой кучи на полу.

— Ну, начнём пробы, — улыбнулся Харли, передавая брус Лейфону. Они здесь явно надолго.

Когда Харли его отпустил, солнце уже село на западе. Лейфон спешно вернулся в общежитие и прыгнул в постель. Поспал несколько часов, пока не сработал будильник. Привёл в порядок растрёпанные волосы, надел рабочую одежду и выскочил из общежития.

Сегодня его первый рабочий день.

Сжимая в руке карту, он добрался до подземного входа, расположенного вне жилого района. Дал студенту-полицейскому проверить разрешение на работу и вошёл внутрь. Прямо перед ним оказался лифт. Лейфон уселся в простом, огороженном металлической решёткой лифте, пока тот погружался в глубины города. Неописуемый запах машинного масла и прочих жидкостей становился всё сильнее и сильнее, пока лифт, наконец, не остановился, хорошенько тряхнув Лейфона.

Открылся тускло освещённый пейзаж. Сплетались многочисленные трубы и провода. Шестерни двигались вверх-вниз в собственном ритме. В одну сторону по стеклянным трубам, словно кровь, лился серний, в другую — вытекала отработанная жидкость.