Станция Новозыбков - страница 2
подрыве моста, в партизанах еще, мы удачно прикрыли отход. Пулемет мой работал как новый и ни
разу его не заело. То был мой первый бой, и я убивал впервые врагов настоящих. Все запомнил до
мелочей. По команде мы все перестали стрелять, и такая на нас тишина обвалилась! Было слышно,
как падал снег. В партизанах мы все научились молиться, но делали это тишком, кто как мог, но
Господь помогал. Сразу хочется много сказать, но начну по порядку. Во первых строках моего
письма спешу уведомить, что я жив и здоров, чего и тебе желаю быть здоровым…» И могильные
строчки той самой казенной бумаги, что застили свет и так больно изранили душу солдата, поблекли
и съежились. Солнечный зайчик надежды пугливо забрезжил: может, сын не убит! Может, вышла
ошибка! Может однофамилец! Господи Боже ты мой… Или пусть даже ранен жестоко, но выживет!
А иначе никак нам нельзя!.. Вот бы как-нибудь так получились, чтоб на станцию глянуть ту самую…
Как хотелось ему, чтобы сказка сбылась! А взамен он готов уже принять в себя раны сына и в землю
зарытым быть «на западном скате высоты 108.0, в районе станции…» той самой. Но мешало
предчувствие: тот листок, что в конверте лежит, пронзит неминуемой правдой – прямой,
беспощадной, как штык. А пока что глаза продолжали по строчкам бежать, и письмо говорить
продолжало. «В настоящее время служу в Красной Армии, куда нас забрали почти всей бригадой
«Смерть немецким оккупантам!», как только мы вышли из Брянского леса под Навлей. Приписал
себе год и пошел добровольцем со всеми ребятами. В партизанах я стал пулеметчиком. Знаю все
пулеметы немецкие, наших два и мадьярский один. Награжден партизанской медалью, а недавно
меня и Василича представили к медали «За отвагу». Но больше всех наград я хочу с тобой
встретиться, папка! Где угодно. Хоть даже в бою. Солдатами встретиться. А Василич читает, что я
пишу, и говорит, что лучше всего встречаться на отдыхе, где есть настоящая баня, самогонка и бабы.
Василич – это мой второй номер. Он, как и ты, с 900-го года. «Приглядае за мной, як за малым
дитенком», это у него такой говор. Он из Гомельской обл. Домой написал два письма, и оба лежат в
вещмешке. Тов. Власов говорит, что наш район еще под немцем. Каково им там! За войну я всего
нагляделся, аж страшно за них. А еще тов. Власов говорит, что свои города и деревни мы
освобождаем, а не берем. А брать будем города немецкие. Вот будет здорово, папка! Брать города
немецкие! В партизаны я попал случайно, хотя и мечтал попасть, но не знал где искать. А весной 42-
го года немцы согнали в город молодежь со всего района, кто спрятаться не успел, да в вагоны
запихнули – и в Германию. А партизаны на каком-то разъезде нас отбили. А мамка бедная думает,
что я на каторге немецкой. Вот бы с тобой заявиться домой на побывку! Клавка наша, наверно,
большая уже и соседская Ленка. Дед ее вовремя спрятал в лесничестве, может и выжила. Я так
соскучился по мамке, по Ваське и Клавке, и по тебе. А ты на запрос тов. Власова написал такое
скупое письмо. Эх ты, папка. Не веришь, что это я? Сейчас докажу. Помнишь, кто-то отцу Никодиму
из Троицкой церквы в трубу кобеля запихнули перед Пасхой? Это мы тогда с Петькой наделали горя.
Нашухарили по дурости. Петька тогда проболтался девчатам, и отец его выдрал, а меня Петро не
выдал. Мы и в партизанах были вместе. Только я при Макарыче был, при пулеметах, а Петя в
разведку ходил. И однажды, под Рождество, он в отряд не вернулся. Его в Навлю послали, чтобузнать от подпольщиков наших, сколько прибыло немцев-карателей. На базаре с ним встретились
Алла Грошева и Валя Пихтер, те самые наши подпольщицы. И Петя, наверно, от радости, что с
Аллочкой встретился и что так хорошо все идет, печеного хлеба купил на заначку свою из
трофейных рейхсмарок. Самовольно купил, командир не приказывал. А на выходе из базара полицаи
придрались: ты куда столько хлеба несешь? Партизанам? Петя сказал, что на свадьбу, что женится,
что он из Борщева и что дома его заждались. Отшутиться хотел, но в том полицейском наряде был
один из Борщева. Петя выхватил свой парабеллум и двоих уложил. Вот и все. Это Аллочка все нам