Старинные образы южных славян - страница 6
Свет, на который мы глядим сегодня, в сущности, это свет нашего переходящего искусства, следующий вслед за его изменениями. Поэтому и свет, на который глядел наш далекий предок (или глядит, например, какой-нибудь современный представитель т. н. “первобытного” народа ), и свет, на который мы глядим сегодня, не одинаковы, потому что это свет людей с различным временным уровнем искусства. ( кн.180, Стр. 41-70 )
A) Старинное сознание не способно отделить вещь от ее свойства, но всячески взаимосвязывает их так, что те в конце концов превращаются друг в друга. ( кн.180, Стр. 76 )
Б) Старинное сознание не обращается с отвлеченными понятиями ( например: сила, способность, жизнь, время ), но заменяет их точными. Осознавая, оно стремится эти понятия наделить телом, оживить и одушевить, слиться душой с ним и со всей Вселенной. ( кн.180, Стр. 65 )
B) Старинное сознание не умеет различать настоящий предмет и его образ, или имя. Для него изображение некоего предмета - то же, что и сам предмет. Поэтому оно к образу какой-либо вещи относится как к самой вещи. ( кн.180, Стр. 36, 37, 47-52, 77 )
Г) Старинное сознание не умеет разделять нечто целое и часть, которую это целое производит, и к этой части, обычно, относится как к целому. (кн.180, Стр. 60, 61 ) Например, при некотором виде волшебства, для обладания человеком (его телом и всеми его свойствами: мощь, плодовитость, разные способности.) достаточно обладать одной, совсем незначительной, частью от его тела, волосом, ногтем или зубом ).
Д) Старинное сознание часто успешно определяет причину и следствие окружающих явлений. Но в этом смысле, для него примечательна неспособность заметить случайность некоего события. Обратно, для него нет ничего случайного. Эту особенность Касирер называет преувеличением событийного “наития”, или потребностью постоянного причинно - следственного связывания явленного. (кн.180, Стр. 58-59 )
3. Ступень подсознания в деятельности Старинного сознания. (преобразование и создание )
Способ действия старинного сознания открывается уже на поверхности, если связывается с итогами изучения умственного душеведения ( аналитической психологии ). В связи с ними его совокупность у одного лица составляется на сознательном и подсознательном уровнях, что, в общем,
значит, что ее содержание зависит от деятельности на обоих уровнях. Из-за этого целокупное сознание и личность одного человека не происходит от того, что тот сознательно и намеренно замечает в течение своей жизни, но - буквально итог всякого пережитого им времени, из которого переживание и умение часто и без его знания проникают, входят в кровь и “откладываются" в его подсознании. Этот прямой способ преобразования окружающего света в подсознание ( скорее в образ жизни, нежели в осведомленность ), без посредства разумного уровня сознания, является особенностью старинного мышления, соответственно и для древнейшего человека, и сегодняшнего т. н. первобытного народа. (кн.167, Стр. 103-114 )
Поэтому и обратный ход воплощенного явления у них, однако, без применения умения, относительно творческого выражения собственного внутреннего содержания старинного сознания (касательно личности древнейшего человека ), точно так же развивается, в большей степени, через деятельность подсознания. Двигатель и проводник этой творческой ступени не разум и его замыслы сотворить нечто, являющееся ранее познанным сознанием, а чувство и предчувствие, наитие, чьи причины и направления действия сознание часто не может предвидеть.
В продукте такого вида случайного воплощения, однако, чаще применяющего впечатления, отражены две важные вещи: во-первых, глубокое намерение подсознания, которое направляет творческий путь, и, во-вторых, способ, которым оно исследует, воплощает и употребляет окружающее как составляющие, т.е. средства выражения определения собственного содержания.
• А. Употребление отвлеченных понятий Старинным сознанием.
Одной из основных черт старинного сознания является его неспособность преобразовать и при самовыражении действенно и умело употреблять отвлеченные понятия, вследствие того, что человеческий кругозор никогда не встречается с ними как отдельными, но всегда со связанными с некими определенными обликами, относительно предмета.