Старшая сестра его величества. Богатство - страница 3

— Не хотела тебя видеть, — призналась я честно. — Мне Селеса все рассказала. И я благодарна тебе за помощь. Но, — запнулась. Я же не могла сказать ему, что я принцесса, а он всего лишь ненаследный барон, хотя именно эта фраза вертелась у меня на языке. — Но вы, господин, аристократ, а я простая женщина. А быть вашей или чьей-либо еще содержанкой я не хочу. Подождите, — решила закончить все сразу, — я верну вам кинжал и деньги…

Я хотела зайти в дом, не успела сделать ни одного шага. Гирем поймал меня за талию и потянул. Я развернулась, и неожиданно близко увидела его глаза. Черные, как ночь. Зовущие, как звезды. Вызывающие глухую тоску в груди, как полная луна. Облизнула губы, пытаясь справится с волнением.

— Еляна, — прошептал он, прижимая меня к себе. Выдохнул, — Елянка…

От его шепота по телу побежали мурашки, в горле пересохло, а руки, которые я непроизвольно выставила вперед, защищаясь, ослабли.

— Мне все равно кто ты, — он осторожно, кончиками пальцев убрал с моего лица упавшую прядку рыжих, крашенных хной волос, ласково провел широкой, мозолистой ладонью по волосам, спустился по спине и замер на талии, обжигая через плотную ткань платья, — мне все равно кто ты, — повторил он. — Нищенка, которую я увидел на площади, или сбежавшая из Ургорода юная Мать. Я все знаю, — он улыбнулся, — и мне все равно. Я тебя никому не отдам. Ты моя.

— Ты пьян, — попыталась я все прекратить, — как проспишься, так все и забудешь.

Он фыркнул. Его руки все так же обнимали меня, но больше не удерживали. Если бы я хотела, если бы я могла… мне ничего не стоило уйти. Но я продолжала стоять и смотреть на него. Ждать. Чего? Я и сама не знала.

— Я пьян, — согласился он, — но я точно ничего не забуду. Я уже давно не могу тебя забыть. — Грием улыбнулся. Мягко и нежно. — я тебя не тороплю… я ждал так долго, и готов ждать еще. Но ты должна знать…

— У меня дети, — я, сглотнув ком в горле, привела еще один аргумент.

— Двое, — кивнул он, — Лушка и Анни. Хороший мальчишка растет, шустрый. Я его сейчас на площади видел… он пытался стащить пирог у барона Граца, — усмехнулся он, — но Грац его поймал.

— Что?! — в груди похолодело. Барона Граца я знала очень хорошо. Не лично. Но он служил в тайной канцелярии и совершенно точно много раз видел моего отца. И вполне мог заметить сходство юного воришки с погибшим королем.

— Все хорошо, — улыбнулся Гирем, подхватывая и удерживая меня. От ужаса у меня закружилась голова и ослабли колени. — Все мальчишки Нижнего города так делают, это развивает ловкость и смекалку.

— Ты не понимаешь! — Истерически взвизгнула я, оттолкнула Гирема, схватила с вешалки теплую шаль и рванула к свадебным столам, спасать маленького принца.

Пока бежала, успела накрутить себя так, что, увидев Лушку живым, здоровым и не в кандалах, чуть не захлебнулась от слез. Он сидел на бревне в стороне от свадебных столов вместе со стайкой местных ребятишек и над чем-то заливисто смеялся.

Я прислонилась к стене дома, рыдая теперь уже от облегчения. Меня колотило от пережитого страха. И когда Гирем, догнавший меня, обнял и прижал к себе, не сопротивлялась. Наоборот, прильнула к нему, пряча лицо на груди.

— Тише, — он осторожно провел ладонью, как дома. Только сейчас эта нехитрая ласка воспринималась как-то по-другому. Создавалось обманчивое ощущение, что я в этом мире больше не одна. — Не плачь. Все хорошо.

Я отстранилась. Вытерла слезы и прикусила губу, чтобы больше не плакать. Невольно позавидовала той Ельке-простушке, которой не существовало. Она могла бы быть с ним. С Гиремом. Ну, и что, что вор? Жерен, вообще, наемный убийца, а я не знаю никого более доброго и заботливого. И Селеса с ним будет счастлива.

— Мне надо увести Лушку домой, — пробормотала глухо, не глядя Гирему в лицо. Он не держал. Я это чувствовала. Он поддерживал. Он выпустил бы меня сразу, как только я сделала бы первый шаг. Но я отчего-то продолжала стоять.

— Лушка! — Громко крикнул Гирем, — поди сюда!

Ребятишки замерли. «Гирем», — пронесся восторженный шепоток. Для этих мальчишек «ночной король» был кумиром. И для Лушки тоже. За этот год он привык к этой жизни, и почти забыл, что был когда-то принцем.