Старшая школа Йокай 3 - страница 18

— Бай-тян, — мне в принципе было всё равно, что она ответила, я пропустил всё мимо ушей, — ты умная опытная лисица. Скажи мне, пожалуйста, как несведущему в гаданиях Кощею: может ли быть так, чтобы стрела, которая чуть не попала в тебя, целилась бы в кого-то другого, а ты перепутала?

— Да, конечно, — немедленно отозвалась она. Я не был уверен, что она заметила свою оплошность. — У вас там, — она ткнула пальцем с длинным багровым ногтем, — большая серая печать. Быть может, стрела целилась в нее, а я просто проходила мимо. Тогда это вообще всё объясняет: то, что ты ищешь, находится под печатью. Меня так, рикошетом зацепило.

— Спасибо, Бай-тян, — ответил я задумчиво. Что дальше-то делать…

— Но это значит, что я тебе не суженая. Это так грустно… Я зря больше года ходила так, чтобы меня было просто найти. Костик-кун, ты что, подозреваешь меня в чем-то? — опечаленно проговорила она, опустив уголки губ.

— Нет, конечно, — ответил я. — Ты же всё рассказала, что знала. Спасибо тебе за это.

— Но я не привыкла, чтобы юноши приглашали меня на свидание, а являлись вот в таком виде и устраивали допрос с пристрастием, — кажется, она собиралась крепко обидеться.

— Извини, сейчас у меня очень, очень важная работа, — развел я руками. — Давай встретимся позже.

— Ну ты и бака, — потрясенно проговорила она. — Никакого «позже» не будет, пока ты не извинишься.

— Подожди-ка еще минуту, — я упреждающе вытянул ладонь. — Дело есть, раз уж я тут, по твоему мнению, допросами занимаюсь.

Я смотрел на белую стрелу, успокаивая сердцебиение. Кейтаро с любопытством наблюдал, отойдя на пару шагов в сторону. Бай продолжала изображать оскорбленную невинность.

«Карачун», — позвал я.

«Чего тебе?»

«А боевой лук можешь?»

«Всё могу, но натягивать будешь сам».

В моей руке появился остов русского боевого лука, полностью идентичный тому, который я когда-то держал в руке. Вместо тетивы я на ходу изобрел навью веревку нужной упругости. Попробовал пальцем — подходило. Ощущение от нового оружия было правильным. Пользоваться им вне таких экспериментов я, конечно, не буду…

Потом поцарапал собственный палец наконечником и, натянув тетиву, отпустил стрелу в небо.

Спустя долю секунды из печати, которая до этого момента всё еще оставалась целой, выбило ворох голубых и белых искр. В земле разверзлась трещина, и из нее потек густой дым.

Цокот каблучков по брусчатке удалялся. Бай на ходу застегивала сумочку. Я даже не бросил взгляд в ее спину. Ее судьба меня больше не интересовала. Пусть обижается сколько влезет.

Я подошел к печати и поднял стрелу.

— Кажется, ребята, сегодня ваша самая большая проблема — это я, — мне было нечего сказать.

С той стороны парка, где располагался запасный выход, к нам шли несколько странных фигур, и их растекающиеся в закатном свете очертания не сулили нам ничего хорошего.

— Кейтаро-сан, спасибо, — произнес я. Уверенности, что я еще когда-нибудь сумею поблагодарить за помощь, не было.

— Пожалуйста, Кощеев-сан, — церемонно отозвался он.

— А в ту ночь прошлого солнцестояния, когда наступило около двух часов, вы что-нибудь почувствовали?

— Увы, — покачал он головой. — Миямото-сан был в очередной поездке, а младшие Кицуки-сан патрулировали окрестности. Я же не заметил ничего. Справедливости ради, даже сейчас, когда стрела попала в печать, я тоже не почувствовал каких-то возмущений энергии. Скорее всего, оружие подобного рода не источает ауры, а поглощает их.

Это было вполне вероятным. Принцип действия гадальных стрел не был мне известен.

Если бы только я знал, что в дальнейшем это будет настолько полезно — не игнорировал бы такую важную информацию.

— Кейтаро-сан, а что на самом деле под этой печатью?

Он не шевельнул ни единой мимической мышцей.

— У меня нет полномочий говорить это кому бы то ни было, за исключением посвященных лиц. Простите, Кощеев-сан.

Я закономерно счел разговор оконченным и начал вглядываться в наших гостей. Было на что посмотреть. Ведь онрё-онна, которая их вела, уже была мне знакома.

— Опять ты? — страдальчески закатила глаза Ичика.

— Опять я, — хихикнула онрё. — Скучала без меня, голая баба?