Старый английский барон - страница 14
Отец Освальд, наставник молодых людей, как никто знавший прекрасное сердце Эдмунда, питал к юноше сильную привязанность. Он видел насквозь все низменные уловки, направленные на то, чтобы лишить Эдмунда его благоволения, и, наблюдая за ними, стремился расстроить коварные замыслы.
Этот добрый человек частенько прогуливался в обществе Эдмунда; они беседовали о различных предметах, и юноша жаловался ему на свое несчастное положение и странные обстоятельства, преследовавшие его. Святой отец благими советами укреплял в нем силу духа и поддерживал решимость сносить неизбежное зло с кротостью и стойкостью, которые даются сознанием своей правоты и верою в вечную награду в будущем.
Однажды, когда они гуляли в лесу неподалеку от замка, Эдмунд спросил святого отца, что означают приготовления к строительству, которые тут ведутся, зачем рубят деревья и обжигают кирпичи?
— Как, — произнес Освальд, — неужели ты не слышал, что милорд намерен пристроить к замку новое крыло с западной стороны?
— Зачем же милорду входить в расходы, — удивился Эдмунд, — когда есть восточное крыло, которое всегда пустует?
— Эти покои, как ты мог заметить, всегда заперты, — сказал святой отец.
— Я часто об этом думал, — ответил Эдмунд, — но не позволял себе задавать вопросы.
— Стало быть, — промолвил Освальд, — ты менее любопытен и более осмотрителен, нежели свойственно твоему возрасту.
— Вы возбудили во мне любопытство, — признался Эдмунд, — и мне бы хотелось, чтобы вы его удовлетворили, насколько сочтете возможным.
— Мы здесь одни, — начал Освальд, — и, полагаясь на твое благоразумие, я приоткрою тебе сию тайну. Ты должен знать, что эти покои занимал до женитьбы последний лорд Ловел. Он женился, когда еще был жив его отец, и тот хотел уступить сыну собственные покои, а сам переселиться в эти, но сын воспротивился его намерению, предпочитая прежние свои покои всем другим. Через три месяца после свадьбы его отец, старый лорд, скончался от лихорадки. А год спустя после вступления в брак молодой лорд был призван королем Генрихом Четвертым в поход на Уэльс{39}, куда и отправился в сопровождении множества воинов и слуг. Он оставил беременную супругу в беспокойстве и тревоге о его благополучном возвращении.
После того как король покарал мятежников и отпраздновал победу, лорда Ловела со дня на день ожидали домой. Опережая его, в замок пришли разные известия: один гонец доставил сообщение, что его светлость жив и здоров, однако вскоре прискакал другой посланец с ужасной вестью, что молодой лорд пал в бою. Его родственник, сэр Уолтер Ловел, прибыл сюда погостить, желая поддержать госпожу, и остался ждать возвращения лорда. Ему-то и выпало передать леди Ловел горестную новость.
Услышав печальное известие, она упала без чувств, но, придя в себя, собрала все силы и решимость и объявила, что ее долг — снести страшный удар с христианской стойкостью и терпением, прежде всего ради ребенка, которого она носит под сердцем, последней памяти о возлюбленном супруге и наследника благородного рода. В продолжение нескольких дней она являла образец кротости и смирения, но затем, внезапно отбросив их, разразилась потоком гневных и яростных обвинений. Она твердила, что ее дорогой супруг подло убит, что ей явился его дух и поведал о постигшей его участи. Она призывала Небо и землю отомстить за свершенное зло, говоря, что никогда не перестанет молить Бога и короля о правосудии и возмездии.
Тогда сэр Уолтер сказал слугам, что после смерти супруга леди Ловел лишилась рассудка от горя, но он по-прежнему питает к ней сильные чувства и, если только она поправится, будет ей опорою и женится на ней. А пока несчастную миледи заперли в этих самых покоях, и не прошло даже месяца, как ее не стало. Она погребена в семейном склепе в церкви Святого Остина{40}, в деревне. Сэр Уолтер вступил во владение замком, а также всем остальным имуществом и принял титул лорда Ловела.
Вскоре начали поговаривать, что в замке появились привидения: несколько слуг встречали призраки лорда и леди Ловел. Тех, кто оказывался в их покоях, пугали необычные звуки и странные видения, оттого эти комнаты наконец заперли, а слугам запретили входить туда и даже упоминать о них. Однако история на этом не закончилась: шепотом рассказывали, что новый лорд Ловел не может по ночам смежить веки, словно кто-то тревожит его, лишая сна; и, не в силах жить здесь, он в конце концов продал замок и владения предков своему зятю, барону Фиц-Оуэну, которому они принадлежат ныне, сам же покинул наши края.