Статьи и проповеди. Часть 12 (19.08.2016 - 01.03.2017) - страница 4

Христианин должен быть сильным, веселым человеком с самокритичной оценкой. А не дохлым, нудным, сдувшимся шариком. «Откуда взялась эта тряпочка? Что это было за “бум”, и откуда взялась эта тряпочка?» Это человек, который ни на что не годен.

Человек, по апостолу Павлу, должен быть готов на всякое доброе дело, на всякое благое дело. А ты дохлый, а ты скулишь, а ты ноешь, тебе жизнь не всласть. Тебе пища не вкусна, тебе солнце не в радость, ты ни от чего не веселишься. Да ты Демон! Помните, как про Демона говорит Лермонтов?

Ты ни на чем взгляд не остановишь с благословением. У тебя нет такой секунды, когда бы ты сказал: «Остановись, мгновенье: ты прекрасно!» Нет такого у тебя! Тебе всё нудно, плохо. «Им хорошо — а мне плохо… Им еще лучше, мне всё плохо». Друзья мои, и это господствующее настроение людей. Причем молодых, здоровых людей. А на старух поглядите, на стариков: сколько огня в их глазах, хотя они уже еле ходят! У них вся жизнь за спиной, только Страшный суд впереди, Царство Небесное — и у них еще интерес к жизни есть, они борются за жизнь. Встают с трудом с постели, ухаживают сами за собой. Молодые, ленивые — разваливаются, сидят по полдня и дурака валяют, ищут приключений и удовольствий. Конечно, будет уныние и хандра; конечно, жизнь будет не в радость человеку. Конечно, будешь роптать.

Друзья мои, роптать нельзя никогда! Наш народ, переживший лагеря, войны, коллективизацию, вынужденную эмиграцию, никогда не унывал. В лагерях были веселые люди, сохранявшие присутствие духа. На войне всегда в любом подразделении, в любой роте и любом батальоне есть Теркин. На привале гармошку развернет и спляшет, частушку споет и поднимет всем настроение. И обязательно должен быть такой человек. В эмиграцию люди уехали, и вот представьте себе: дворян, генералов, епископов, ученых пинком под зад выгнали вон из России — выгнали с насиженных мест, из дворянских усадеб, из своих собственных домов и квартир в центре Москвы, Петербурга и других городов, выгнали с кафедр, на которых они преподавали, лишили их имени, чести, славы, денег, семьи, здоровья… — и что, они повесились все, что ли, за рубежом? Ничего подобного. Храмы построили, журналы стали издавать, открыли учебные заведения, кадетские корпуса, семинарии, русские культурные центры, родили детей, воспитали несколько поколений людей, говорящих по-русски, крещенных в Православной Церкви. А нам бы сегодня пинка под зад и вон отсюда — и что бы мы делали? Мы бы повесились, пошли бы по кабакам запивать свое горе, а потом бы пошли вздергиваться на крепком гвозде у себя в отдельном номере. Так нельзя!

Мы — русские люди, нам нельзя хандрить. Мы сытые люди, нам нельзя печалиться. Мы верующие люди, нам нельзя унывать. Мы должны помогать друг другу, мы не должны жаловаться. Плакать должны в одиночку, втихаря. Потом лицо умыть и выйти к людям со светлым лицом. Как пишет Юрий Самарин об Алексее Хомякове: он похоронил любимую жену — горячо любимую, единственную женщину, которую он любил, — и детей — одного за другим, но оставался всегда бодр и удивительно оптимистичен. Юрий Самарин вспоминал, как однажды ночевал у Хомякова дома и слышал рыдания из дальней комнаты. На цыпочках пошел посмотреть: Хомяков всю ночь молился на коленях со слезами, рыдал перед Богом о себе, о сердце своем, о жене, о детях… Утром вышел к завтраку как ни в чем не бывало, умытый, свежий, с расправленными плечами, искрометный, веселый, умный, никому не поверяющий своих бед…

Плачьте перед Богом! Плачьте перед Богом, а не подружка перед подружкой на перекуре. Плачьте перед Богом — перед людьми не плачьте. Перед людьми умойте лицо и будьте твердыми, веселыми и сильными. Нельзя хандрить! У нас всё есть. У нас есть больше, чем мы заслуживаем. У нас есть больше, чем мы того достойны. Благодарите Бога, ничего у Него не просите. Слава Тебе, Господи, я живу. Слава Тебе, Господи, у меня есть друзья. Слава Тебе, Господи, я — на своих ногах при ясной памяти. Слава Тебе, Господи, у меня есть работа, какие-никакие деньги есть, я сам себе хлеб покупаю, не протягиваю руку. Слава Тебе, Господи, я крещенный. Слава Тебе, Господи, я много знаю и умею читать, я могу постичь любую науку. Слава Тебе, Господи, у меня еще вся жизнь впереди. Слава Тебе, Господи, я в рай войду, когда умру, потому что Ты за меня умер, — я верую в это, я в раю хочу жить. Вечно жить. Что хандрить?! Эй, вы, люди, возьмитесь за ум, перестаньте унывать, тосковать, печалиться! Пусть печалятся, тоскуют и унывают безбожники. Пусть они разгоняют свою тоску сатанинскими удовольствиями. Пусть «ширяются», «двигаются» и нюхают, потому что у них больше радости нет. Мы с вами имеем миллион причин для того, чтобы улыбнуться и сказать: «Слава Тебе, Господи, слава Тебе!»