Статьи и проповеди. Часть 5 (06.01.2012 – 11.06.2012) - страница 9
Конечно, слаба кишка у «борцов за правду» наезжать впрямую на тех, кто левым сбоку может надолго спать уложить. Вот они и прыскают ядом на Добрейшего Иисуса Христа. А не знают, глупые, что Он в конце истории будет сокрушать пустышек, как глиняные горшки. Но слово сказано. Оно — не воробей. Когда кровушкой харкнуть-таки придется, многие возжелают свои глупые слова, как птичку, поймать, и не смогут. Но дело даже не в этом. Дело в том, что смеяться над христианством самоубийственно. Как сытый барин у камина, человек сидит и смеется над Богом и Церковью. Потом выходит на улицу, а там вдруг, вместо здоровающихся соседей, знакомого дворника, паркующихся автомобилистов — бесы в человеческом обличье. Те самые бесы, которые вызваны к жизни фантазией насмешника. И они говорят ему: «Дядя, купи кирпич», и пока он трясется и запинается — засаживают ему финку под левую лопатку. Или говорят: «Отгадай загадку. Карточные масти семечки грызли. После кого шелухи больше: после двух валетов, или после двенадцати дам?» Он говорит дрожащим голосом: «После двенадцати дам». В ответ — торжествующий хохот: «После двенадцати дашь?». И «мочат» его после двенадцати всей компанией.
Вы думаете, это — сказки? Нет, глупенькие. Это — история. Так резали и гноили в веке двадцатом людей, которые смели в тихие и спокойные времена насмехаться над Церковью и разрушали привычный быт. Эти люди были легкомысленны, насмешливы, наглы и неблагодарны. Ой, не повторить бы никому их ошибок.
А вот и пример конкретный. Историк Николай Иванович Костомаров родился в семье грубого и жестокого помещика Воронежской губернии. Будучи плохим человеком, его отец был хорошим мечтателем. Он любил французскую литературу ушедшего, 18-го века. Вольтер, Дидро, Руссо… Безбожие, вера в разум, едкий смех над Церковью. Эти взгляды папа Костомарова в себе не удерживал — проповедовал мужикам, то есть собственным крепостным. Говорил, что совесть — выдумка, что Бога нет, попы — обманщики и так далее. Потом поехал как-то в банк с большой суммой денег и был в дороге убит. Деньги исчезли. Полиция убийц не нашла. А через немалые годы убийцы явились в управу сами. Ими оказались крепостные убитого барина.
— За что ж вы убили барина?
— Из-за денег.
— Как же вы Бога не побоялись?
— А барин нам твердил постоянно, что Бога нет.
— А зачем сами с повинной явились?
— А есть Бог. Нас совесть замучила.
Так бывает со всяким, кто осмелился расшатывать лодку, в которой плывет. У Екклесиаста сказано: «Разрушающего ограду ужалит змей»
Так человек, плюющий в небо, ловит свою слюну своей же физиономией. И дерзкий ругатель всех святынь горько пожалеет о своем неразумии. Лучше прекратить это дело, словно скверную привычку бросить, и в тайне перед Богом раскаяться. Хотя кровушкой харкнуть придется. Ради той самой справедливости, за которую так глупо боролся.
От редакции: Радио “Радонеж” подверглось атаке пранкеров
Человек похож… (13 января 2012г.)
Человек похож, например, на дерево. Нужно плод приносить, а иначе — срубят. Или — на свечу.
Нужно от рождения до конца земной жизни гореть перед Богом ровным огнем без копоти. А еще похож человек на самолет. Да-да, на самолет, который «провожают совсем не так, как поезда», под крылом которого «о чем-то поет зеленое море тайги» и так далее.
Рассказываю, почему.
В полете для воздушного судна самое главное — взлететь и сесть. Это самые опасные и ответственные этапы. На набранной высоте тоже могут быть форс-мажоры: может птица в турбину попасть, может забарахлить техника или электроника, может горючего не хватить, опять же — турбулентность и т.д. Но все равно самое главное и самое трудное — взлететь и приземлиться. У человека в жизни все точно так же.
Когда человек уже зачат и первые месяцы жизни проводит внутри материнского организма, то это сравнимо только с возникновением новой вселенной. Все остальные сравнения не дотягивают. Вырастая внутри утробы от одной живой клеточки до целого и полноценного человека, мы семимильными шагами там, во тьме, проходим, пролетаем огромные этапы развития. Это — межзвездный полет. Все, что ждет нас вовне, по степени важности рядом не стоит. Назовем это запуском двигателей и взлетом.