Статьи и проповеди. Часть 9 (27.12.2013 – 09.04.2015) - страница 55

Еще пример: мороз, сковывает немецкие войска в 41-м под Москвой. Сковывает так, что и солярка застыла, и машинное масло замерзло, и вообще наступающей армии было впору вспомнить о Дантовском Аде, где на самом дне не варился в котле, а именно вмерз в лед Сатана. А ведь с человеческой точки зрения все было готово к параду Вермахта на Красной площади. Но тут у человека на пути становится нечто непреодолимое и человек отступает. Или гибнет. Это значит, что произошла встреча с «Vis Divina», и история продолжится уже с существенной поправкой к прежним расчетам.

Любопытно, что выражение Vis Divina перешло в словарь английских идиоматических выражений. Там оно претерпело перевод, и живет в виде словосочетания «Act of God». Дословно – Дело Божие, употребляется же в смысле – стихийное бедствие.

У нас стихийными бедствиями (вернее – реакцией на них) занимается Министерство Чрезвычайных Ситуаций или МЧС. И сами Дела Божии, такие как наводнение, лесной пожар, землетрясение, проч., у нас называются «чрезвычайными ситуациями». Думай мы по-английски, МЧС называлось бы Министерством Дел Божиих — МДБ. Это было бы смешно и дерзко. Поэтому лучше пусть будет МЧС. Но вот видеть за стихийными бедствиями Act of God надо обязательно. Ведь если событию дано правильное имя, то и выводы будут сделаны правильно.

Вот торнадо поднимает в воздух целый квартал домов! Называя это событие по-разному, и американец, и русский не сомневаются, что действует сила нечеловеческая. И не слепая сила действует, поскольку в беде, как всегда «один возьмется, а другой оставится», и будет в этом всегда некая тайна. И американец, и русский кричат в страшную минуту: «Господи!», соответственно – «Jesus!». И уже это хорошо, потому как не напугай иного из нас, и уста годами не родят молитву. Что касается торнадо, то же касается и снегопадов среди лета, и таких дожей, при которых за два дня выпадает сезонная норма осадков, и проч. Это все – Божие дело, и звучит это красиво, столь и грозно.

Конечно, если бесконтрольно вырубаются леса, не укрепляются дамбы и не ремонтируются плотины, то паводок не только «Божие дело», но и дело злой человеческой халатности. Если современные варвары выезжают в леса и лесопосадки, чтобы напиться и пожевать шашлык, но при этом забывают тушить костры, то пожары летом – тоже дело злых человеческих рук и признак бытового свинства. Но если человек все сделал качественно и вовремя, а беда оказалась сильнее нашей техники, то мы встречаемся с Act of God, а не просто с чрезвычайным происшествием.

Наша цивилизация словно посмеивается над Господом Богом, и словно бахвалится своей мнимой неуязвимостью и сложностью. Это опасно, поскольку технологическая сложность есть синоним уязвимости и слабости в ней еще больше, чем силы. Человек, действующий внутри современных технологий, должен быть очень умен, но и очень набожен, осторожен. Иначе, как бы ему не уничтожить себя делами рук своих, не похоронить себя под собственными достижениями.

Сильны и комфортны современные корабли, но и они тонут, напоминая человеку, что вода – чуждая и опасная стихия. Тонут не только перегруженные эмигрантами баржи, но тонут и танкеры, тонут круизные лайнеры («Costa Concordia»), словно говоря человеку: «Не гордись, но бойся». Природа всегда сильнее человека, и она – орудие Бога. Пока все хорошо, ты восторгаешься гением науки и техническим совершенством. Но потемнеет небо и сталь канатов порвется, как нить, и железные машины поднимутся в воздух, как игрушки, и земля стряхнет с себя мосты и здания… Тогда опять поймет человек со страхом, что мал он и нельзя ему гордиться.

В это время наши скажут: «Чрезвычайное происшествие», а американцы скажут: «Act of God». В этом случае, жаль, но английский язык будет точнее русского.

Огромные просторы – это не только малая плотность населения на квадратный километр и угроза того, что дороги будут плохими. Огромные просторы – это еще и непременное наличие большого числа соседей, с которыми соприкасается большое государственное тело. Россия граничит со множеством стран, относящихся к разным, зачастую совсем несходным цивилизациям. Современная же ситуация в мире обещает долгосрочную перспективу выживания, тем более – развития, для стран, являющихся носителями цивилизационных моделей. Всё, что существует на политической карте мира в парадигме «производство – потребление» и этим исчерпывается, обречено на бесцветное существование в тени тех государств и объединений, которые являются носителями смыслов. Смыслы же рождаются не на бирже, а в религиозном лоне. С этой точки зрения сама биржа есть некое воплощение религиозной действительности.