Статьи и проповеди. Часть 9 (27.12.2013 – 09.04.2015) - страница 62

Раскольников – правдолюбец. Мир в его глазах несправедлив, и он решается заняться исправлением мира по своим нравственным лекалам. Обратим на это внимание, ибо правдолюбцы и идеалисты очень опасны. Они благотворны, если верят в Бога и с Ним – Единым Человеколюбцем – пытаются лечить язвы мира. Если же они безбожны, как Сальери, и, как Сальери, раздражены несправедливостью, то их потуги эту самую справедливость установить будут пахнуть серой.

Раскольников согласен на кровь, и даже более. Именно кровь он воспринимает как цену за право на переустройство мира. Он не собирается убивать кого попало. Он выискивает жертву среди тех, кому отказывает в праве на жизнь. Старуха для него – паук, не более. И не убивать ее, а давить он собирается. А кто из нас пауков не давил? Человека вначале расчеловечивают, прикрепляя к нему ярлык «низшей расы», выродка, каторжника, злодея, насекомого… Потом его убивают с неслыханной легкостью, ибо смерть его уже не только не грех, но и чуть ли не добродетель. Отметим для себя и эту черту.

Далее. Топор, раскроивший череп старушки, раскроил и еще один незапланированный череп – Елизаветы. Перед нами еще один закон, неумолимый и жестокий: от рук людей, лихо наводящих справедливость, непременно падут замертво невинные люди, отчего общая несправедливость только увеличится. Бес посмеется, люди заплачут, а близорукие Робин Гуды вдруг обнаружат, что они не гармонизаторы Вселенной, а обыкновенные злодеи. Они почувствуют себя в шкуре Каина, и теперь стонать и трястись им до смерти. Стонать, трястись и придумывать себе оправдания. «Мы не знали», «мы не догадывались», «так получилось», «нас обманули». Весь ад полон подобных звуков. Собственно, Раскольников – это и есть Каин, только Каин покаявшийся, что далеко не каждому «каину» удается.

Наконец, ничто из запланированного Раскольниковым не удалось. Получилось нечто совершенно неожиданное и страшное. Так и в революции выходит всегда (!) не то, что хотели, а нечто неожиданное и страшное. И будет он теперь метаться в собственном аду, который носит под сердцем, пока не сдастся властям от непомерного груза вины и от тошноты ложных идей. Вот откуда, из этого ада, пришли к Раскольникову на каторге пророческие сны о трихинах, обладающих умом и волей, о пожарах и мятежах, о гибели мира от рук самоуверенных слепцов.

Что же роднит литературного убийцу и вполне осязаемый столичный город, вступивший в очередную руину? Очевидно – ложная идеология. Идеология злобного превосходства, выросшая из комплекса неполноценности.

– Мир несправедлив, ибо я лишен того, чего заслуживаю, а заслуживаю я очень многого. – Так сказала идеология, с которой согласилась восставшая часть народа.

– В общем и целом я очень хорош, а беды мои и исторические неудачи коренятся не во мне, а во внешних причинах.

– Так продолжила идеология, и народ кивнул одобрительно. – Виновны в бедах моих вот эти, и эти, и эти (чаще всего все более успешные соседи).

Далее только остается брать в руки топор (Герцен звал к нему), булыжник (он же – орудие пролетариата), тротуарную плитку, коктейль Молотова (даром что бренд коммунистический). Далее будет пролита первая кровь, как правило – невинная. Она никого не остановит, но только распалит странный аппетит и во многих пробудит зверя. Далее крови будет больше, больше, больше, ибо ящик Пандоры будет раскрываться шире, шире и шире. Далее впору думать о том, что написано в Откровении – там, где скачут всадники и под одним из них – конь бледный. Но пока ситуация не в финале еще, но в развитии. Центр города стоит обуглен, и так же, надо думать, обуглены мысли многих жителей. Хозяйственная жизнь остановлена, и грядущая осень угрожает новой волной бунтов. Страна распадается и агонизирует в крови, к которой уже привыкают. Но счастья хотеть не перестают, и спорят, спорят, не слушая и не уважая собеседников.

Сон Раскольникова становится явью там, где вчера еще играла музыка, цвели каштаны и били фонтаны. И кто бы мог подумать в нашем эгоистическом и материалистическом мире, что такой жуткой разрушительной силой обладает эфемерная вещь под названием «ложная идеология»?