Статьи и проповеди. Часть 9 (27.12.2013 – 09.04.2015) - страница 82

Почему? От духа расслабленности, проникшего в плоть и кость. Нужно проснуться и потрудиться. Теплым быть нельзя. Теплый противен, как растаявшее мороженое. Нужно быть крутым кипятком, чтобы чай заварить, либо до ломоты холодным, чтобы освежиться и взбодриться. Об этом тоже Откровение говорит: «Знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден, или горяч! Но, как ты тепл, не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих» (Откр. 3: 15–16). Коммунист был холодным к Богу, но холодный, говорит Господь, лучше теплого, потому-то в те годы и в космос полетели, и БАМ построили, и фашисту хребет сломали. Теплый того не сдюжит.

Людей нужно бодрить, а не убаюкивать. Это апостольский дух – «Не возбужу ли ревность?» Людям, конечно, часто хочется, чтобы чесали их, как котенка, за ушком. И это всем понятно, так как все мы «одним миром мазаны». Каждый на суду совести скажет: и я такой. Но у Бога иные суды, иные мысли и намерения. Он говорит: «Посему Я поражал через пророков и бил их словами уст Моих» (Ос. 6: 5). Вот как – Он бьет и поражает, а мы, даже слыша такие слова о Боге, весьма удивляемся.

Не удивляйтесь. Лучше проснитесь и возревнуйте о Господе Вседержителе и славе Его, поищите прежде всех прочих поисков Царства Божия и правды его. Бойтесь тех, кто льстит и ласкательствует, а к предупреждающему звуку трубы прислушайтесь. Главное ведь, чтобы никто не похитил венцов наших, никто не съел на наших глазах того, над чем трудились наши руки. И для этого нужны бодрость духовная и духовная ревность – истинные плоды настоящей проповеди Евангелия.

Как не превратить подготовку к исповеди в желание жить в барокамере.

Грех познаётся не от того, что мы берём книжку и изучаем разные проявления греха в человеческой жизни. Вернее, он может так познаваться, но не будет оплакан, определён как враг. Грех познаётся только под действием благодати.

Если Вы уже причисляете себя к верующим людям, то наверняка Вас тревожит вопрос исповеди – того, что там говорить. Да и вообще – грех со всеми его ответвлениями Вас наверняка тревожит.

Так вот, превращаться в следопытов и выискивать грех не надо. Существуют своеобразные методические рекомендации с точными перечнями всех грехов. Как есть справочники всех болезней, и они очень объёмные. И один вид этих справочников – их объём, убористость текста, сложность языка и обилие информации могут испугать человека: неужели вот так болеют люди?

Такие же списки можно наколупать и в человеческой душе. А чем более усложняется жизнь и общество, тем больше возникает специфических ответвлений греха – информационные грехи, цивилизационные болезни. И получается дурная бесконечность. Абсолютно дурная, абсолютно бесконечность.

И человек думает: «Ну, в чём же мне каяться?» И получается – либо он вообще ни в чём не виноват, либо уж настолько виноват, что писать это всё надо не на бумажку, а в книжку.

Мне кажется, что это – такая серьёзная запятая на пути всякого христианина и, если к этому неправильно подойти, дальше уж никуда не пойдёшь.

В качестве робкого совета бы рекомендовал людям поменьше читать «расширенных списков грехов с их ответвлениями и модификациями». Чтобы не впасть в такую любовь к чистоте, которая родит у Вас желание жить в барокамере.

Можно любить чистоту, но надо понимать, что любая чистота относительна, и всегда будет какой-то уголочек, где есть какая-то пылинка-соринка. Если же пытаться достичь абсолютной чистоты, то можно заболеть на эту тему.

Как обнаруживается грех? Только при наличии яркого солнечного освещения. Грязь видна только при дневном свете и при ярком солнце. Если светит, например, фонарик или электрическое освещение, ни пыль, ни грязь на полированной поверхности себя не обнаружит.

Грех познаётся не от того, что мы берём книжку и изучаем разные проявления греха в человеческой жизни. Вернее, он может так познаваться, но не будет оплакан, определён как враг. Грех познаётся только под действием благодати. Когда благодать Божия реальным образом коснётся человеческой души – только тогда человек будет читать свою, а не чужую жизнь, как книгу. Тогда на нём исполнится пушкинское слово: