И гнев и недовольство в их сердцах.
Мне тайное письмо принесено
От этих пахлаванов. Вот оно:
«Когда назавтра, с утренней зарей
Пойдут войска в долине строй на строй,
Мы шаха Ардавана окружим
И учиним возмездие над ним.
Главу его мы принесем тебе
И все на службу перейдем к тебе».
Вот что измыслить Ардашир сумел!
Дух воинов окреп и осмелел.
А соглядатай, что в совете был,
Все Ардавану тут же сообщил.
Внял вести Ардаван — надменный шах,
И овладел им беспредельный страх»
Так этим страхом сокрушился он,
Что выйти в битву не решился он.
Хоть сила больше у него была,
Он принял мир, дабы избегнуть зла.
И Ардашир, благодаря уму,
Открыл дорогу счастью своему.
Художник, что Мани подобен был,
Картину на шелку изобразил:
Когда хакан Румийцу другом стал,
Чин пребываньем Искандар избрал.
Зима в ту пору на землю пришла,
Все перевалы снегом занесла.
Хакан же беспредельно сам желал,
Чтоб Искандар у них зазимовал.
Чтоб с ним, покамест не придет весна,
Дни коротать за чашею вина.
Он Искандару просьбу изъявил,
И тот хакана поблагодарил.
В согласии с душевной прямотой,
Зимовки местом он избрал Ал-Хтой.
Как солнце дня и месяц, на пиру
Они беседовали ввечеру.
А поутру, охотой увлечен,
В горах, в лесах ловил оленей он.
И, возвращаясь в город отдыхать,
При звуках флейт он пировал опять.
Но чаще средь ученых пребывал,
В речах их тайну знания впивал.
Загадкой был зеркальный талисман,
Который подарил ему хакан.
Бывало, иногда — к нему на суд
За правдой двое с тяжбою придут.
Он зеркало пред ними открывал
И сразу ложь и правду узнавал.
Но ни один из мудрецов его
Не понял тайны зеркала того.
Тот талисман зеркальный на пирах
Перед гостями ставил славный шах.
И каждый, кто в застолье опьянел,
Трезвел, когда в то зеркало глядел.
Тем чудо-зеркалом был изумлен
И очарован властелин времен.
Его недоумение росло
И в дали размышления вело.
«Вот зеркало! — он думал, — ведь оно
Руками смертного сотворено.
Но одаряет разумом людей
Небесный царь по милости своей.
И волею небес в конце концов
Мне служат сотни славных мудрецов.
Даны миры живого знанья им,
Открыта книга мирозданья им.
А зеркало, подобное Луне,
Рождает мысль отважную во мне:
Ведь если б мудрецы моей земли
Всю мощь пытливой мысли напрягли,
То мы, загадки этой сняв печать,
Сильнее талисман могли б создать!»
И тайно мудрецов он пригласил
И свой великий замысел открыл.
И отвечали знания мужи:
«О царь вселенной! Слово нам скажи,
Все, даже невозможное для нас,
Мы совершим, исполним твой приказ!
Разгадку талисмана мы найдем
И чудо Чина делом превзойдем».
Тут разделились на две стороны,
Посовещавшись, мудрецы страны:
Налево стали Афлатун, Сократ,
Направо Арасту и Гиппократ.
И были средь ученых тех людей
Хурмус, Аршамидус и Птолемей.
Направо стали двести мудрецов,
Налево стали двести мудрецов.
И так они по двести разошлись
И неким тайным делом занялись.
И правильное наконец нашли
Изображенье Неба и Земли.
Один чертил круги земных широт,