Степан Афанасьевич Балезин (1904-1982) - страница 13

Георгий Николаевич Флеров, ныне академик, Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и Государственных премий, директор лаборатории объединенного Института ядерных исследований в Дубне, был наиболее настойчив в этом убеждении. С фронта он направлял в различные инстанции письма, в которых указывал на необходимость развертывания у нас работ по ядерной энергии, ссылаясь, в частности, на то, что немцы засекретили подобные работы еще в середине 30-х годов, а в конце 30-х годов то же самое сделали англичане и американцы. Одно из этих писем, датированное апрелем 1942 г., адресованное на имя Председателя ГКО, попало к С. А. Балезину. Оно сыграло большую роль в том решении, которое подготовил Балезин.

Проанализировав все аргументы за и против в отзывах, приняв во внимание успехи, достигнутые накануне войны отечественными физиками-ядерщиками, и повышенный интерес к атомному ядру на Западе, С. А. Балезин пришел к выводу о необходимости безотлагательного развертывания в нашей стране исследований по атомному ядру. По поручению С. В. Кафтанова, которому С. А. Балезин доложил о заключениях экспертов и своих выводах, он подготовил докладную записку на имя Председателя ГКО И. В. Сталина. В ней Балезин писал, что «мы получили от военной разведки материалы, свидетельствующие об интенсивной работе немецких физиков над новым видом вооружения, а именно над использованием в военных целях атомной энергии, и поэтому нам необходимо немедленно организовать начало таких же работ» [^>29 Володин Б. Рассказ профессора Балезина // Химия и жизнь 1985. № 6. С. 19.]. Спустя два дня был получен ответ на докладную. С. В. Кафтанову предписывалось срочно организовать работы по созданию атомной бомбы. Свидетель и участник этих событий академик В. В. Коршак называет С. А. Балезина «участником подготовки важного государственного решения» и подчеркивает «важность того, что сделал для своей страны этот человек, память о котором должна быть сохранена соотечественниками» [^>30 Изобретатель и рационализатор. 1983. № 10. С. 34—35.].

Кафтанов поручил Балезину и непосредственную подготовку к развертыванию работ по созданию атомной бомбы. Одним из первых шагов Балезина в этом направлении был вызов в Москву Г. Н. Флерова.

Позднее Георгий Николаевич вспоминал: «Летом

1942 г. меня вдруг срочно вызвали с Юго-Западного фронта, где я находился, в Москву. В Москву я попал дней за десять до начала наступления немцев на Сталинград (т. е. в 10-х числах июля). Я был в состоянии полной неизвестности, зачем меня вызвали. Здание, куда мне было предписано явиться, было мне также совершенно незнакомо. Меня принял человек в штатском, который начал разговор издалека: тепло расспрашивал, как мне живется, как вотоется. Это и был старший помощник уполномоченного ГКО по науке Степан Афанасьевич Балезин.

Потом мы перешли к моим письмам в ГКО и на имя тов. Сталина по ядерной проблеме, последнее из которых я написал в апреле 1942 г. Балезин вспомнил, что еще до войны слушал мото лекцию в МГУ. По ходу беседы мне стало ясно, что Балезин понимает суть вопроса, а кроме того, знает что-то еще, чего я пока не знаю. Речь шла о том, что решение по развертыванию работ в области создания атомной бомбы уже принято.

В конце беседы мы уже писали формулы. За годы, прошедшие со времени моей лекции в МГУ, в каких-то вопросах мой оптимизм сменился пессимизмом, а в каких-то, наоборот, пессимизм уступил место оптимизму. Работа, по моему мнению, распадалась на две части. Осуществить в нашей стране создание атомной бомбы — на это требовалось время и большие средства. Это представлялось малореальным. А вот выяснить принципиальную возможность создания бомбы и меру опасности, если бы она была создана в Германии, можно было бы сравнительно быстро и малыми средствами, проведя исследования по спонтанному делению околоурановых элементов.

Степан Афанасьевич попросил меня сформулировать предложения о том, с чего надо начинать. Я предложил прежде всего вызвать из армии К. А. Петржака и вывезти из Ленинграда приборы и уран или организовать мне самому поездку в Ленинград за всем этим.