Степан Разин - страница 4

В глазах князя Юсуфа казаки были московскими холопами, но формально ни казаки, ни Москва этого не признавали: русские цари просто нанимали казаков в качестве вооружённой силы. 3 января 1570 года (считается, что с этой даты началось существование Войска Донского) Иван Грозный отправил на Дон с боярином Новосильцевым грамоту к казачьим атаманам Мамину и Яковлеву, в которой высказывались просьба послужить и обещание вознаграждения. Служба заключалась в охране границ и нападении на чужие приграничные поселения. Иностранные государи на казаков жаловались, Москва делала вид, что её это не касается. Царь Михаил Фёдорович в 1640 году писал турецкому султану: «Донские казаки указа нашего не слушают и, сложась с запорожскими черкасами, на наши украины войной ходят. Мы пошлём на них рать свою и велим их с Дону сбыть» — и одновременно донцам: «...а мы, великий государь, за тое вашу к нам службу и впредь учнём вас жаловать нашим царским жалованьем и свыше прежнего». В летописной «Повести о взятии Азова» (1637) Донское войско причисляет себя к «Московской области», однако сношения с ним Москва вела через Посольский приказ (МИД). Впрочем, уже в XVI веке многие казаки переходили на государственную службу и попадали в ведение Стрелецкого приказа.

Вольные донские казаки, в отличие от служилых, не приносили присяги и не платили налогов. Они в разинское время — хотя и называли себя в письмах царю «холопи твои», не были ни в каком смысле подданными русского царя — это надо запомнить и учитывать при оценке их дальнейших действий. (Далее, употребляя слово «русские», мы будем иметь в виду царских подданных). Поэтому они вели себя весьма свободно: так, в период Ливонской войны (вторая половина XVI века) нанятые Москвой донцы попросту ушли из состава русской армии под крепостью Соколы, в 1633 году сбежали из расположения московских частей во время осады Смоленска, занятого поляками. Понятно, что царям это не нравилось. Но едва только казаков пытались хоть как-то обуздать, они вообще отказывались сотрудничать: не имея приграничных войск, Москве дешевле было их задабривать и кормить. В 1592 году Запорожское Войско конфликтовало с Речью Посполитой — его за денежное и хлебное жалованье перекупило Московское царство[8], чтобы защитить свои южные границы от Крыма, извечного врага Москвы. (Крымские ханы были вассалами турецких султанов, а также полагали себя наследниками Орды и постоянно совершали набеги на русские территории, беря пленных для выкупа). Помимо денег и продовольствия в жалованье входило много полезных вещей. Данные по Войску Донскому за 1638—1644 годы: деньги — 34 тысячи 500 рублей, хлебные запасы — 15 тысяч 300 четей (1775 тонн), сукно — 5000 метров, вино — 750 вёдер (9000 литров), порох — 1460 пудов (23,4 тонны), свинец — 1400 пудов (23,4 тонны). Для сравнения: лошадь стоила примерно десять рублей, ружьё — один рубль.

Кроме того, казакам разрешалось торговать в городах награбленным добром. Но денег не хватало, а если и хватало, то хотелось ещё. В 1634 году донские казаки в очередной раз обещали не нападать на государства, с которыми у царя был мир, но слова не сдержали. Впрочем, среди самих казаков изначально возникли две партии: одна желала регулярного снабжения и, соответственно, верности Москве, другая — свободно пиратствовать и воевать с кем заблагорассудится. Костомаров: «Число воровских (преступных. — М. Ч.) было значительнее, потому что малейшее неудовольствие обращало в их ряды и тех, которые при других обстоятельствах были верными».

Как у казаков было всё устроено? Общее собрание Войска — круг — избирало войскового атамана, его помощника — есаула (или нескольких) и подьячего; на какой срок — видимо, бывало по-разному. В этом кругу решались только вопросы, касающиеся всего Войска: выборы, приём в казаки (лица, вступающие в казачество, становились его равноправными членами, а имевшие какие-либо титулы их отбрасывали; но принимали в казаки не всех), раздел добычи (дуван), приём послов, серьёзные преступления (высшая мера наказания — утопление). Участники круга стояли, в середину выходил атаман под бунчуками — древками с привязанными конскими хвостами (переняли у Орды) — и с тросточкой (иногда серебряной) — насекой. Савельев: «В это время есаул “зычно”, подняв свою трость, обыкновенно кричал: “Па-ай-помолчи, атаманы молодцы, атаман (или «наш войсковой») трухменку (головной убор. —