Стервец - страница 14

Корд поднял руки. Что ж, похоже Фамильяр переключился с обороны к нападению. Время контратаки!

– Туше́. Но и меня пойми: убийство проститутки совершено в парке, который не так далеко от «Махаона», в котором вы были. Ты вчера вёл себя странно, как мне показалось, а ещё сказал, что ходил на блядки, – Корд развёл руками. – Не проверить тебя было бы непрофессионально. И я подумал: кто-то из вас случайно не ушёл из борделя раньше других?

– М-м… Нет. Мы ушли все вместе.

– Точно? – Корд ускорил темп речи.

– Уверен.

– А та шлюха?

– Слушай, я не слежу за всеми шлюхами, которых трахаю.

– То есть в ту ночь ты её трахал.

Фамильяр напрягся.

– Шлюху из другого, напомню, борделя.

Корд серьёзно посмотрел на Фамильяра. Шутки кончились.

– Иди. На хуй. – Фамильяр аж посерел от того, что попался в такую примитивную ловушку, которую и ловушкой-то называть было совестно.

– Как приличный мужчина, я хожу только в пизду, – с улыбкой парировал Корд. – Фамильяр, ты подозреваешься в деле об убийстве проститутки в парке в ночь с одиннадцатого на двенадцатое июля. Дополнительный допрос номер один завершён.

3

Хронометр показывали 11:15, а значит, Форс уже начал беседу с друзьями Фамильяра. Корд пока может заняться расшифровкой своих материалов и немного отдохнуть до прихода Мадам с девушками.

Хотя нет. Лучше он сначала сбегает до милицейской столовки.

Когда он вернулся, сытый и довольный, в кабинете его ждал Форс.

– Ну что? – поинтересовался Корд.

– Все четверо подтвердили своё присутствие в «Голубых глазках».

– Что-то странное творится, – вздохнул Корд. – Логично, если бы Фамильяр предупредил друзей, чтобы они настаивали на «Махаоне»… Что-то здесь не так.

– По-твоему, всё идёт слишком гладко?

– Ага. Возможно, Фамильяр хочет, чтобы мы поймали его на лжи?

– Или он забыл предупредить друзей.

– Ты в это веришь?

4

Комната для опознания представляла собой два смежных помещения полтора на три метра, разделённых противоударных стеклом. В одном находились ростомер, пластиковый стул (как в допросной) и подозреваемые (один настоящий, двое – сотрудники Управления с похожей внешностью), в другом – следователи, стол у стекла, видеокамера и сотрудник, который с ней управлялся. По мнению Корда, главной проблемой этого места было прозрачное, а не одностороннее стекло, то есть опознаваемый прекрасно видел (хотя и не слышал) опознающего.

Но Шеф не видел необходимости модернизировать комнату. «Обеспечение безопасности свидетеля – забота милиции, а не стекла», – говорил он. Ну, с этим не поспоришь. Но нынешнее опознание тревожило Корда. Подозреваемый – сын Шефа, которому вполне может сойти с рук устранение свидетеля…

Именно поэтому Корд попросил проституток не опознавать Фамильяра точно. Тем более сейчас их свидетельство почти не имеет значения: то, что Фамильяр был в борделе, стало ясно ещё из отчёта судмедэксперта, а сегодня к вечеру криминалисты наверняка это подтвердят. Но Корд хотел, чтобы подозреваемый немного понервничал.

В 13:30 на парковку Управления подъехал микроавтобус с Мадам и её «уточками». Корд никак не мог отделаться от этой аналогии: так потешно девушки крутили своими миловидными головками и перешёптывались друг с другом! А одна посмотрела прямо на него ещё издалека и с улыбкой кивнула.

Процедура опознания началась около двух часов. Утомительное дело: каждой входившей в комнату девушке зачитывались её права и обязанности, каждая опознавала сначала друзей Фамильяра, затем его самого. Всё это записывалось на видеокамеру. Минут через двадцать опознание заканчивалось, к стеклу подходила следующая, и всё повторялось.

Они послушали совета Корда: на Фамильяра указывали с сомнением, отвечали «возможно, это он», «я точно не скажу», а одна нахмурила бровки и предложила раздеть подозреваемого, потому что «если я увижу его член, тогда узнаю». Естественно, раздевать не стали.

Последней опознавала Мадам, и она сделала то, чего опасался Корд.

– Это точно он! – указала она на Фамильяра. – Я его запомнила!

После опознания Корд подошёл к ней и её «уточкам».

– Почему вы не сделали так, как я предлагал?

– Мне показалось, так будет правильно. Считаю, что я, как Мадам, должна способствовать наказанию ублюдка, который убил мою подопечную.